Боевые роботы охраны бестолково метались по коридору. Ими никто не занимался, и предоставленные самим себе машины, не получая целевых команд, только еще больше усиливали неразбериху.
Ротанова никто не останавливал, за две недели полета он успел познакомиться со всеми членами команды и сейчас делал вид, что вместе с ними занимается поисками. Однако долго это не могло продолжаться — в первую очередь под подозрение должны были попасть люди, недавно появившиеся на корабле. Пока он пробирался среди техников и матросов, ему никто не препятствовал, эти парни изначально были приучены к тому, чтобы не проявлять инициативу и лишь исполнять приказы командиров.
Наибольшая опасность исходила от офицеров. Везение не могло продолжаться слишком долго. Рано или поздно в этой сутолоке он должен был наткнуться на кого-нибудь из них. Так и случилось. У каюты номер двадцать девять, за две двери до нужного ему помещения, Ротанова остановил второй помощник капитана Заносов. С этим типом у него не сложились отношения с первого дня появления на корабле.
Заносов, невысокий рыжеватый человек, с взлохмаченной шевелюрой и маленькими водянистыми глазками, стоял посреди коридора, помахивая своим электронным стеком и не принимая никакого участия в общей суматохе, лишь наблюдая за происходящим. Он давно заметил Ротанова и следил за всеми его перемещениями вдоль коридора.
Тяжелый настороженный взгляд, которым он встретил инспектора, говорил о том, что Заносов уже сделал определенные выводы насчет причастности Ротанова к инциденту в капитанской каюте.
Едва Ротанов приблизился к нему, как Заносов загородил ему путь, приподняв свой стек, конец которого угрожающе светился, свидетельствуя о боевом взводе и полном заряде его батарей.
Этот офицерский хлыст снабжался мощным парализатором, и Заносову достаточно было нажать кнопку на рукоятке, чтобы с расстояния в несколько метров лишить человека способности двигаться. Схватка, на виду у всей команды, в узком коридоре показалась Ротанову совершенно бессмысленной. У него не было ни одного шанса. Но цель была так соблазнительно близка! Он уже видел единственную во всем коридоре закрытую дверь, с нужным ему номером тридцать два… Всего один бросок отделял его от заветной цели!
Тем не менее он заставил себя остановиться и с печальной миной произнес:
— Доброе утро, лейтенант! Я уже знаю о постигшем нас несчастье. У вас есть какие-нибудь соображения насчет того, кто из членов команды мог иметь отношение к этому печальному инциденту?
Проигнорировав его приветствие, Заносов прорычал: