Леди Уинслоу отложила пяльцы с вышиванием и опустила руки на колени.
– Может быть, попросить принести чай? У миссис Эдди наверняка найдутся пирожные. Твои любимые.
Истлин знал, что леди Фрэнни доставляло явное удовольствие баловать его. Сказать по правде, в подобные моменты он и сам не имел ничего против.
– Я не мог явиться к тебе, пока не поговорил с леди Софией, - рассказывал Ист. - По прибытии в Лондон я сразу пошел к ней, и мы смогли договориться, как вести себя дальше.
– Полагаю, вдали друг от друга. - Фрэнни бросила на сына выразительный взгляд.
– Да, матушка. Вдали. - Взгляд леди Уинслоу стал ледяным, и Ист подумал, что теперь выражение ее лица соответствует ее глубокому разочарованию. - Хочу вам напомнить, что Кара уже подарила вам троих внуков, двое из которых мальчики. Оба крепкие и здоровые, хотя Саймон и болтает без умолку всякую чепуху. Линия рода будет продолжена, так что нет никаких причин терзать меня.
– О, кажется, ты не в духе? - вопросительно изогнула бровь Фрэнни.
– Извините меня.
– Я бы хотела, чтобы ты остепенился.
– Вы явно вступили в заговор с леди Реддинг. Саутертон жаловался, что его матушка предъявляет к нему те же требования. - Истлин на мгновение закрыл глаза и потер переносицу кончиками пальцев.
– Никакого заговора. Просто мы одинаково смотрим на некоторые вещи.
– А вдовствующая графиня Нортхем?
– И она тоже. - Леди Уинслоу весело рассмеялась, услышав, как сын тихонько застонал. - Тебе придется покориться неизбежному.
На пороге гостиной появился дворецкий, и леди Фрэнни распорядилась, чтобы принесли чай и пирожные. Она вновь присела на диван и легонько похлопала сына по колену.
– Расскажи мне о леди Софии. Должна признаться, я почти ничего о ней не знаю. Правда, что она племянница Тремонта?
– Двоюродная, - уточнил Ист. - Кажется, он кузен ее отца. Так что Дансмор приходится ей еще более отдаленной родней.
– О да, Дансмор. Он не из тех, кто вызывает симпатию.
– И все же ему далеко до его папаши. - Ожидая, пока принесут чай, Истлин рассказал все, что знал о семье Софи.
Генеалогические подробности и семейные перипетии не слишком интересовали леди Уитни Уинслоу, она лишь удовлетворяла свое любопытство. Леди Фрэнни заботила не столько чистота их рода, сколько счастье сына. Она задумалась о своем отсутствующем супруге. Что бы он сказал по поводу того затруднительного положения, в котором оказался Гейбриел? Затем она подумала о первом муже. Смог бы человек, ушедший из ее жизни так давно, вообще что-нибудь понять в их сыне?
Гейбриел уже давно взрослый мужчина, а кажется, совсем недавно он еще лежал в детской кроватке, измученный скарлатиной. Худой, изможденный, покрытый красной сыпью. Он плакал и звал маму. Ее неотступно преследует его жалобный крик о помощи. И она не знает, как облегчить его страдания, и терзается от своего бессилия. Она уже потерпела поражение, пытаясь спасти от смертельной лихорадки своего мужа, и готова на любые жертвы, чтобы уберечь и не потерять сына.