, серое шерстяное платье, высокие серые лайковые ботинки на пуговицах и рукавицы вместо муфты. Неизвестно, что было тому причиной — нужда или умысел, но, казалось, она нарочно оделась так, чтобы выглядеть как старая дева, и тем не менее она оставалась самым прекрасным созданием, на которое когда-либо падал взгляд Бретта, и она притягивала его взор, словно магнит.
— Прощу прощения за то, что заставила вас ждать, — извинилась она, — но я не могла найти никого, кто помог бы мне спустить вниз чемоданы. Мне пришлось оставить один из них наверху, прямо на лестничной площадке.
— Я схожу за ним, — вызвался Федерс, смягчив своей юношеской галантностью неловкую паузу.
— Прошу прощения за то, что доставляю вам столько беспокойства, — благодарно произнесла Кейт, — но мне не под силу было нести сразу два чемодана.
— Что вы, какое беспокойство? — улыбнулся он. — Леди никогда не должна сама нести свой багаж.
— По крайней мере я не опоздала, — сказала она, повернувшись к Бретту, — только мой чемодан.
— Не забивайте себе голову.
— Вы определенно именно так и поступили, — сказала она, сделав ударение на слове «вы». Увидев, как глаза Бретта сузились от гнева, она мило улыбнулась. — Если джентльмены не могут нести багаж, то как мы погрузим его в карету? Уж не собираетесь ли вы попросить об этом мистера Федерса?
Эдвард вопросительно поднял брови, но Бретт не на шутку разозлился.
— Никому из нас нет необходимости нести багаж. Об этом позаботится мой камердинер.
Словно по сигналу рядом с Бреттом появился Чарлз.
— Положи этот чемодан и тот, за которым пошел мистер Федерс, в карету вместе с дорожным сундуком мисс Вариен. Мы отправляемся, как только их закрепят.
Кейт с завистью наблюдала, как Чарлз поднял чемодан, стоявший у ее ног, избавил подоспевшего Федерса от его ноши и безмолвно выскользнул за дверь.
— Должно быть, приятно иметь вышколенного слугу, который все за тебя делает, — вздохнула она.
— Это не приятно, — с некоторым удивлением заявил Федерс, — это необходимо. Моя мать даже пальцем не пошевелит, пока на ее зов не сбегутся по крайней мере шестеро.
— Мы не можем заставлять лошадей ждать, — сказал Бретт, которому не терпелось уехать, и предложил Кейт руку, вынудив ее прервать свою прощальную речь.
Кейт почувствовала, как в.ней самой поднимается волна негодования, но она поблагодарила Эдварда и Питера и удивила всех, встав на цыпочки и поцеловав их обоих в щеку. Федерс покраснел с головы до пят и начал заикаться. Эдвард принял этот дружеский жест со своей обычной невозмутимостью, но, к изумлению Бретта, наклонился и запечатлел поцелуй на лбу Кейт.