— Вы оставили бы, сделай он с вами то же, что со мной.
Изабель не знала, как убедить мальчиков, что убийство — не выход. Джейк понял бы. Он знал бы, что сказать!
— А воры?
— Он нанял их украсть стадо, чтобы прикрыть мое убийство, — объяснил Бак. — Но когда те получили стадо, он больше не был им нужен. Воры выстрелили ему в живот и оставили умирать.
— Он пытался убить Джейка, — твердо сказал Чет, — и должен умереть.
— Он и так умрет, — Уорд встал с колен. — Я ничего не могу сделать для него.
— Но почему он хотел убить Бака? — спросила Изабель.
— Мы двое работали на него, — ответил Зик. — Я и Перри Хольстид. Перри был не очень силен и не мог много работать. Рейзон бил его сильнее, чем меня. Однажды ночью он выдернул Перри из постели и куда-то уволок. Перри не вернулся, а Рейзон сказал, что он сбежал.
— Но он не сбежал, — вступил в разговор Бак. — На следующий день я увидел собаку, которая рылась в свежевскопанной земле. Я отогнал ее и увидел руку. Это был Перри. Руперт видел, что я обнаружил тело, тогда я сбежал.
— Ты должен был сказать мне, — Изабель была ошеломлена.
— Вы мне не поверили бы.
Да, пожалуй, не поверила бы. Даже видя, как избит Бак, ей трудно было поверить, что кто-то мог бить ребенка до смерти, а потом пытаться убить другого, чтобы скрыть преступление.
Еще труднее для Изабель понять несгибаемую натуру этих мальчиков. Они не чувствовали никакой потребности прощать. Фермер совершил убийство, двое других постарались убить его самого, все трое старались украсть стадо. Следовательно, должны умереть. Ребята вынесли приговор и привели его в исполнение.
— Ты должен был сказать Джейку. Он поверил бы тебе, — Изабель не сомневалась, что Джейк не был ослеплен верой в изначальную добродетель всех людей.
Но сама Изабель верила в мальчиков. И Джейк тоже. Он чуть не умер, стараясь защитить их. Она уверена, в них есть порядочность, прощение тоже. Она никогда не будет матерью большинству из них — они выше этого, — но обещает самой себе прямо сейчас и здесь, что научит их любить и прощать. Они никогда не смогут по-настоящему любить или быть достойными любви, пока не смогут прощать.
Вилл бежал так стремительно, что чуть не врезался в Джейка.
— Тпру! — сказал Уорд. — Ты едва серьезно не повредил моему больному. Если бы он умер сейчас, это погубило бы мою репутацию.
— Она девчонка! — крикнул Вилл, игнорируя Уорда. Он дергал Джейка за рукав, чтобы убедиться, что тот его слушает. — Избавься от нее! Нам не нужны девчонки!
Джейк открыл глаза. Он дремал в прохладной тени огромного дуба. Где-то в отдалении тихо бормотал ручей, пробираясь по своему каменному руслу.