Блеск ее глаз и сам ее тон изумили Джада. Заподозрив, что все это была только бравада, он сделал еще одну попытку ее образумить:
— Ты и правда уверена, что хочешь этого, Ана? Я скорее дам себе руку отрезать, чем позволю тебе сделать что-то, в чем ты станешь раскаиваться.
Она скинула туфли и стала расстегивать пуговицы на его рубашке.
— У тебя больше благородства, чем у всех высокородных джентльменов Англии, вместе взятых, Джад Девлин. Но сейчас не время останавливаться.
Он усмехнулся.
— Ты так думаешь?
— Да, милый, — отвечала она, подражая его выговору, и сдернула рубашку с его плеч. Ее пальцы скользнули по мощным очертаниям его груди.
— О небо, до чего же хорошо ты сложен! А здесь у тебя такие интересные завитки, темные и мягкие. — Его соски затвердели под ее пальцами. — Мне так давно хотелось до тебя дотронуться.
Опасаясь спугнуть ее, Джад, судорожно сглотнув, резко кивнул.
— Мне это чувство хорошо знакомо.
Диана была так погружена в свои открытия, что не замечала, насколько он напряжен.
— Мне нравится, что у тебя волосы растут треугольником. Он сверху широкий и сужается к…
Когда она увидела, что с ним происходит, а смысл происходивших изменений был ей вполне понятен, она внезапно оробела и отдернула руки.
— О силы небесные, ты уж очень хорошо сложен, повсюду! Пожалуй, даже слишком хорошо.
Джад притянул ее к себе и целовал, пока ее тревога не прошла.
— Не тревожься, милая, все будет хорошо.
К его тону примешалось благоговение. Стянув с нее ночную рубашку, он впервые увидел ее тело обнаженным.
— Бог мой, как ты прекрасна! Под его взглядом она покраснела. Отворачиваясь, она покачала головой:
— Мне не нужны комплименты, Джад. Я знаю, что я слишком высокая, а фигура у меня слишком пышная. Я бы хотела быть миниатюрной и хрупкой, как моя кузина Анжела. Но тут уж ничего не поделаешь.
Он погладил ее по щеке и заставил посмотреть на себя.
— Я бы не хотел, чтобы ты была миниатюрной и хрупкой. Ты как раз в моем вкусе, необыкновенно женственная, и мне нравится, что ты высокая. Так я вижу твое лицо, когда целую тебя. — Он нежно приник к ее губам. — Не умаляй свои достоинства, любимая. Для меня ты — само совершенство.
Его заверения заставили ее улыбнуться.
— Тогда люби меня, Джад. Покажи мне, как мы подходим друг другу.
Подхватив Диану на руки, Джад уложил ее на кровать. Жадно целуя ее губы, он благоговейно касался ее всюду. Оторвавшись от губ, он усеял поцелуями ее шею. Она страстно гладила его голову и плечи. Захватив губами грудь, он еще сильнее разжег ее страсть. Какое-то странное томление возникало в глубине ее существа, однако, когда его рука безошибочно нашла источник ее волнения, она протестующе вскрикнула и напряглась.