— Возможно, она долгое время сама не была уверена, возможно, она хотела удостовериться, что у нее не случится выкидыш…
— Или возможно, она так сильно ненавидела меня, что у нее не возникало надобности поделиться со мною.
— Она не ненавидит тебя.
— Ненависть, презрение, отвращение — вот набор ее чувств!
— Сударь, но ведь от ненависти до любви один шаг — ведь мы так часто меняем свое мнение о людях, которых поначалу считаем врагами!
Неужели Бренна знала о его истинных чувствах в тот момент, когда он соскочил с борта ладьи и ринулся в бой? Да, несомненно, она знает, как глубоко уязвлено его сердце этой французской красоткой.
— Ты можешь не опасаться, — наконец заверил он Бренну. — Я никогда не наказывал свою жену и никогда не обращался с ней грубо. Тем более теперь… — и он невольно вздрогнул. Дитя. Младенец. Очаровательный мальчик, как у его брата — Гарт. Или чудесная девчушка, как дочка Эрика.
Но это его собственный…
Его собственный, чтобы лелеять его, чтобы учить. Его ребенок, его наследник! Малыш, которого можно обнимать, баюкать, любить.
— Что же мне с нею делать? — спросил он у Бренны.
— Может, просто любить ее? — предположила она.
Он неловко улыбнулся, а потом обнял ее за талию.
— Я постараюсь, — пробормотал он, а потом пожал плечами. — Возможно, ты и права, кто знает? И созданное нами вместе существо станет мостиком через разделяющую нас пропасть? Ведь теперь у нас есть будущее, у нас есть ребенок! — он так сжал кулаки, что побелели костяшки пальцев.
Но почему она не сказала ему? Что взбрело в ее взбалмошную головку? Ведь она любит детей, он прекрасно это знает, он видел, как она обращалась с ребятней в доме его брата, со своими племянниками и младшими кузинами.
Но это был и его ребенок.
— Ребенок викинга, — прошептал он. — Захочет ли она его?
— Он будет лишь на четверть викинг, сударь, — напомнила ему Бренна. — И еще на четверть ирландец, и наполовину чистый франк.
— Неужели?
— Хотя бывает и по-другому…
— Как?
— Ребенок, который родится у нас со Свеном, будет иметь половину крови викингов — от нас обоих — и половину крови ирландцев — от нас обоих.
— Вы со Свеном…
— Мы собираемся пожениться. Ты благословишь нас, Конар?
Он поцеловал ее в щеку и прижал к себе.
— Обязательно. Благословить! Я буду настаивать на вашей свадьбе. Я от всей души желаю вам счастья.
— Благодарю, милорд. Мергвин будет разочарован, несомненно, — она поморщилась. — Он всегда считал, что мое искусство и могущество будет сильнее, если я останусь старой девой.
— Ха, просто этот старый забияка не знает, что такое пламя любви!