Несколько секунд я размышлял, а потом не колеблясь выложил ей все. А что мне было терять? Мне стало легче, когда я рассказал все как есть. Я поведал ей о поручении Макса Бёма и о его смерти. Рассказал об аистах, о совершенно невинных поисках, в компании только ветра и неба, и о том, как все это внезапно превратилось в кошмар. Я выложил ей все, что произошло со мной за последние сорок восемь часов в Болгарии. Я сообщил ей, как умер Райко. Как убили Марселя, Йету и, наверное, еще цыганского малыша. Как потом на заброшенном складе я зарезал незнакомца осколком стекла. Сказал о намерении выманить из логова второго мерзавца и его соратников. Наконец, я упомянул «Единый мир» и назвал имена Дюма, Джурича и Жоро. Хирургическая пила, вырезанное сердце Райко, таинственная операция, сделанная Максу Бёму, – все смешалось в моей голове.
– Это может показаться странным, – заключил я, – но я убежден: именно аисты являются ключом ко всей этой загадке. С самого начала я чувствую, что у Бёма была еще какая-то причина ждать возвращения аистов. Весь путь птиц, километр за километром, отмечен убийствами.
– И смерть моего брата тоже имеет отношение к этой истории?
– Возможно. Хорошо бы мне узнать о ней побольше.
– Досье в полиции. У тебя нет никаких шансов его увидеть.
– А те, кто нашел тело?
– Они ничего тебе не скажут.
– Прости, Сара, ты сама видела тело?
– Нет.
– Не знаешь ли ты... – Я колебался. – Не знаешь ли ты, все ли органы у него были на месте?
– Как это?
– Полностью ли сохранилась внутренняя часть грудной клетки?
Лицо Сары застыло.
– Большую часть органов склевали птицы. Это все, что мне известно. Его труп нашли на рассвете. Шестнадцатого мая, точно помню.
Я поднялся и прошелся по саду. Смерть Иддо, несомненно, стала следующим звеном запутанной цепи, новой ступенью террора – но я, как никогда, блуждал во мраке. В полном мраке.
– Я ничего не понимаю из того, что ты говоришь, Луи, но мне есть что тебе рассказать.
Я достал свою маленькую записную книжку из заднего кармана брюк и снова сел.
– Во-первых, Иддо что-то раскопал. Не знаю, что именно, но он не раз уверял меня, что мы скоро разбогатеем и уедем отсюда в Европу. Сначала я не придала значения его бредовым словам. Я решила, что Иддо выдумал это, просто чтобы меня порадовать.
– Когда он начал делать такие заявления?
– Кажется, в начале марта. Однажды вечером он вернулся в сильнейшем возбуждении. Обнял меня и сказал, что я могу собирать вещи. Я плюнула ему в лицо. Не люблю, когда надо мной издеваются.
– Откуда он пришел в тот вечер?
Сара пожала плечами: