– Куда ты едешь? – спросил Шиффер.
– В участок, – выдохнул Поль. – Я тебя арестую, сволочь.
На противоположной стороне площади, как океанский лайнер, сиял огнями Западный вокзал. Поль в очередной раз стартовал, но тут Шиффер внезапно нажал на педаль акселератора.
– Чертов...
Шиффер схватился за руль, крутанул вправо. Они въехали на улицу Сибур, змеившуюся вдоль церкви Сен-Лоран. По-прежнему удерживая руль одной рукой, Цифер резко приткнул "гольф" к тротуару.
Поль получил удар по ребрам, икнул и закашлялся, облившись горячим потом. Сжав кулаки, он повернулся к своему пассажиру, чтобы нанести тому удар по челюсти.
Его остановила смертельная бледность старого сыщика – Жан-Луи Шиффер снова постарел на двадцать лет. Лицо осунулось, остекленевшие глаза казались прозрачными – ну просто череп, да и только!
– Вы чокнутый! – прошипел Поль, подчеркивая обращением на "вы" отвращение к Шифферу. – Законченный псих. Я уж постараюсь упечь вас надолго, можете на меня рассчитывать! Да вы сгниете в тюрьме, чертов палач!
Не отвечая, Шиффер достал из перчаточного ящика старый атлас Парижа и вырвал несколько страниц, чтобы промокнуть закапанную кровью куртку. Руки в старческих пятнах дрожали, слова со свистом и клекотом вырывались из горла:
– С этими свиньями иначе нельзя...
– Мы полицейские.
– Мариус грязная тварь. Чтобы держать своих шлюх в подчинении здесь, он мучает их детей там, на родине. Уродует, калечит – кому руку, кому ногу, это здорово успокаивает турецких мамаш!
– Мы представляем закон.
Поль начал дышать ровнее, он почти успокоился и снова ясно различал перед собой черную церковную стену, видел горгулий, нависающих над их головами на манер виселиц, понимал, что на улице по-прежнему идет дождь.
Шиффер опустил стекло и сплюнул.
– Тебе поздно избавляться от меня, – заявил он, комкая грязную бумагу.
– Если вы думаете, что я побоюсь ответить за свои поступки... то глубоко заблуждаетесь. Вы отправитесь под замок, даже если мне придется сидеть с вами в одной камере!
Шиффер зажег свет, развязал лежавшую у него на коленях папку и выхватил листки с данными жертв. Открепив фотографии, он разложил их на приборной доске, на манер карт таро.
Откашлявшись, спросил:
– Что ты видишь?
Поль застыл в неподвижности. Свет уличных фонарей отбрасывал блики на глянцевую поверхность снимков. Два месяца он искал эти лица. Воображал их, рисовал и стирал, сотни раз начинал снова... А теперь вот испугался, как младенец.
Шиффер положил ему руку на затылок и заставил наклониться к фотографиям.
– Что ты видишь? – хрипло каркнул он.