— Ты знаешь учителя-ракика, — сказал, помолчав, кадир. Он не смотрел на Хаджара.
— Да, — ответил фалладжи, поднимаясь на ноги. И вдруг он задумался: он много чего знает про Мишру, но стоит ли все это рассказывать кадиру?
— Он хорошо поработал, — сказал вождь. — Мальчик знает сложение и вычитание. И мне говорили, что он довольно бегло говорит на языке чужестранца.
— Да, очень хорошо, — сказал Хаджар. — Я слышал, как он говорит, речь его изящна и правильна.
— Да, мой сын делает большие успехи, — сказал кадир. — Возможно, даже чересчур большие,
Кадир со значением замолчал. Выждав немного, Хаджар вежливо спросил:
— Как понимать тебя, о величайший из великих?
Кадир поднял таинственный зеленый предмет к глазам, осматривая его со всех сторон, как купец товар.
— Ты знаешь, что это такое?
Хаджар впервые видел предмет, который кадир держал в руках. Но он сразу понял, что это силовой камень, о которых так пеклись Токасия и братья. В нем была заключена энергия — из камня лился ярко-зеленый свет, несмотря на то что он казался осколком, отбитым от другого камня, побольше.
Хаджар вспомнил, какие слухи ходили в лагере землекопов после того, как братья вернулись из Тайного сердца. Вспомнил, что Мишра все время носил на шее какой-то мешочек, и понял, что сейчас ему надо вести себя очень осторожно.
— Похоже, это Глаз Древних, — сказал он. Так называли силовые камни фалладжи, и Хаджар специально употребил это слово.
Кадир снова издал пугавший Хаджара нечленораздельный звук, какой издает верблюд перед плевком.
— Верно. Аргивяне, а с ними и иотийцы нарушили наши границы в поисках этих безделушек. Что ты знаешь об этом?
Хаджар не отвечал, отчаянно пытаясь сообразить, что делать, но кадир сразу задал следующий вопрос.
— Он был у учителя-ракика, когда его схватили. Глаз у него отобрали, бросили в мою сокровищницу и забыли. Пару дней назад ко мне пришел сын и завел речь про этот глаз. Зачем он моему сыну?
Хаджар молчал, надеясь, что вопрос задан риторически. Он ошибался. Теперь придется рискнуть.
— Наверное, учитель рассказал вашему сыну об этом, и юному наследнику стало любопытно.
Кадир фыркнул:
— А, ракик, наверное, хочет вернуть его? Хорошо. Скажи мне, почему ракик хочет получить именно этот камень?
— Наверное, он ему дорог как память о чем-то важном, — нашелся Хаджар. — Посмотри, он же разрезан, это только половинка.
— Расколот, а не разрезан, — хитро прищурившись, ответил кадир. Он все отлично понимал. — Расколотые глаза обычно не светятся. А этот до сих пор хранит огонь, которым его наполнили Древние. Так что скорее всего это необычный камень. Возникает вопрос: в чем именно заключается его необычность?