От его интонации я зарделась пуще.
— В Нью-Мексико, один из помощников Эдуарда и один из плохих парней.
— И как же тебе удалось узнать, насколько они одарены природой, ma petite?
Какой-то намек на тепло был в его голосе, как на зачаток гнева.
— Ни с кем из них у меня секса не было.
— Как же ты могла увидеть их голыми? — В его голосе звучала все та же теплая нотка, и я его могла понять.
— Бернардо, помощника Эдуарда, и меня подвергли допросу в... клубе, скажем, местной банды байкеров. Они не верили, что он мой любовник. Меня спросили, обрезан ли он, и я ответила, что да — решила, что для современного американца здесь больше шансов, чем пятьдесят на пятьдесят. Тогда его заставили спустить штаны, чтобы проверить.
— Насколько я понимаю, под угрозой. — Сейчас он уже скорее посмеивался, чем злился.
— Ага.
— А второй?
— Он пытался меня изнасиловать.
У Жан-Клода глаза раскрылись шире:
— И что с ним сталось?
— Я его убила.
Он ласково коснулся моего лица:
— Я только недавно понял, почему меня так сразу к тебе потянуло почти в первый же раз, когда я услышал, как ты общаешься с полицейскими.
— Не с первого взгляда, — сказала я, — а с первого звука. Для такой любви у меня недостаточно красивый голос.
— Не надо недооценивать твой сладкозвучный голос, ma petite,но меня заворожил не он, а твои слова. С того момента, когда я тебя услышал, когда увидел пистолет и узнал, что эта хрупкая миниатюрная красавица — истребитель, я знал, что ты никогда не умрешь, тщетно ожидая, чтобы я тебя спас — ты спасешь себя сама.
Я прижала ладонью его руку к своему лицу, заглянула ему в глаза и снова увидела, что скорбь, сожаление о давней невозможности спасти Джулианну так его и не оставило.
— Так ты хотел меня, потому что я такая крутая телка?
Он позволил мне эту шутку, он даже улыбнулся, но до глаз улыбка не дошла.
— Oui, ma petite.
И я уже тихо сказала:
— Значит, Артуро хотел Джулианну.
Он медленно убрал руку.
— А она боялась его, а мы боялись за нее. Это было двести лет назад — уже чуть больше. Ашер не был тогда так силен, как сейчас, и мы боялись, что его слуга-человек не переживет внимания Артуро.
— Знаешь, я должна спросить: насколько он был велик?
Жан-Клод развел ладони, как рыбак.
— Вот такой.
Это было примерно шесть дюймов.
— Это не так уж много.
— Это в ширину, — пояснил Жан-Клод.
У меня отвисла челюсть.
— Не может быть!
— Так и было, ma petite, япомню.
— А в длину?
Он снова показал руками, и я засмеялась:
— Да ну, брось! Шесть дюймов в ширину и больше фута в длину? Не бывает.
— Бывает и есть, ma petite.
—Но ты сказал, что Артуро был одним из фаворитов Белль. Это же значит, что она...