Они пошли по улице бок о бок. Сеймур все время сутулился, и казалось, будто он борется с искушением зажать в горсти свои чудом уцелевшие сокровища.
Ронни шумно выдохнула и прислонилась спиной к стене. В правой руке она по-прежнему сжимала пистолет.
– Мой Бог, – произнесла она с чувством.
– Да уж, – сказала я.
Она коснулась моего лица в том месте, куда ударил Сеймур. Было больно. Я поморщилась.
– Ты в порядке? – спросила Ронни.
– В абсолютном, – сказала я. На самом деле мне казалось, что вся левая часть лица у меня стала как одна большая болевая точка, но от того, что я скажу это вслух, легче мне не станет.
– Мы пойдем туда, куда нас должны были доставить?
– Нет.
– Почему?
– Я знаю, кто такой Бруно и чьи приказы он выполняет. Я знаю, почему они пытались меня похитить. Что я могу узнать такого, что стоило бы смерти двух человек?
Ронни на минуту задумалась, потом сказала:
– Наверное, ты права. Но почему бы не сообщить в полицию о нападении?
– А зачем? Я жива-здорова, ты тоже. Сеймур и Пит больше не придут.
Она пожала плечами.
– Ты ведь на самом деле не хотела, чтобы я отстрелила ему коленную чашечку, правда? То есть мы играли в хорошего и плохого полицейского, да ведь? – Она спрашивала очень настойчиво, и ее серые глаза смотрели серьезно и прямо.
Я отвела взгляд.
– Пошли домой. Меня что-то больше не тянет бегать.
– Меня тоже.
Мы повернули к дому. Ронни засунула “беретту” за пояс и прикрыла футболкой. 0.22 она прятала в ладонях. Его почти не было заметно.
– Мы притворялись, правда? Как будто мы крутые, да?
Правда.
– Я не знаю.
– Анита!
– Я не знаю, это правда.
– Я не могла бы в него выстрелить только для того, чтобы он не болтал.
– Хорошо, что этого не потребовалось, – сказала я.
– Ты действительно нажала бы на курок?
Где-то вдалеке запела птица. От ее песни затхлая жара на мгновение посвежела.
– Ответь мне, Анита. Ты действительно нажала бы на курок?
– Да.
– Да? – В голосе Ронни сквозило неподдельное изумление.
– Да.
– Вот черт. – Минуту или две мы шли молча, но том она спросила: – Какими патронами он у тебя сегодня заряжен?
– Тридцать восьмого калибра.
– Тот парень бы умер.
– Наверняка, – сказала я.
Я всю дорогу чувствовала, что она искоса на меня поглядывает. Этот взгляд я ловила на себе и раньше. Смесь ужаса и восхищения. Только раньше на меня так никогда не смотрели друзья. Это довольно грустно. Но в тот же вечер мы отправились обедать в “Дочку Мельника” в Сент-Чарльз. Там было хорошо, еда была отменная. Как всегда.
Мы болтали и смеялись и весело провели время. Ни она, ни я за весь вечер ни разу не вспомнили о том, что случилось днем. Если хорошенько притвориться, то, может быть, все пройдет само собой.