Как и во всех подобных случаях, после смерти Гарая никто не решился ни в чем открыто обвинить Кортеса, хотя по всей Новой Испании распространялись слухи и нашлись такие, кто отправился в Испанию специально для того, чтобы эти клеветнические вымыслы дошли до самого императора, как это уже было после смерти доньи Каталины и Хулиана де Альдерете, а также и после многих других странных смертей, которые случались в этих землях. Всем этим не преминули воспользоваться недруги Кортеса. Они старались повредить ему, всеми способами очерняя его перед императором и аудиенсией.
в которой рассказывается о путешествии Сикотепека в Мичоакан в поисках убийц его семьи и о том, как был поражен Эрнан Кортес, занявшись разбором вещей Франсиско де Гарая
В первые дни 1524 года от Рождества Христова Сикотепек явился к Кортесу и попросил разрешения отправиться в Мичоакан. Он заявил, что боги сказали ему, будто именно там можно отыскать следы убийц его родичей и предателей, злоумышлявших против губернатора и императорской власти.
Дон Эрнан страшно разгневался, когда Сикотепек заговорил с ним о своих лжебогах, которые суть не кто иные, как бесы, вечно сбивающие простецов с пути истинного, чему примером служат туземцы Новой Испании. Но Сикотепек упорствовал в своем желании отправиться в путь и наконец убедил губернатора, обратившись к нему с такой речью:
— А что мне делать здесь, где я живу в тени вашей славы, ем с вашего стола, ношу ваши одежды? Неужели я должен так и провести остаток своей жизни, питаясь подаянием христиан?
Кортес умел считаться с гордостью касиков и всегда относился к ним как к знатным особам, ибо именно такое положение они занимали в своем народе, и им нравилось, когда испанцы также признавали их достоинство. Поэтому он принял предложение Сикотепека, которого он не хотел насильно удерживать подле себя, если уж тому заблагорассудилось отправиться в дорогу. Кроме того, губернатор полагал, что присутствие в его лагере праздношатающегося касика, которого все знали как заклятого врага христиан, может дурно повлиять на мирных индейцев и вызвать недовольство некоторых горячих голов из числа испанцев. Губернатор уже потерял надежду на то, что ему удастся завершить расследование и воздать своим недругам за смерть доньи Каталины и захват кораблей, поэтому он рассудил, что ничего не потеряет, позволив Сикотепеку продолжить дознание. Рассудив так, он обратился к касику:
— Впредь я прошу вас больше никогда не говорить мне, что ваши действия предпринимаются под влиянием пророчеств ваших ложных богов, иначе мне придется вас примерно наказать. Не забывайте, что вы повинны в смерти троих Кастильо, а помощь в деле, которую вы мне обещали в обмен на вашу свободу, оказалась покамест не слишком-то существенной.