— Кто же кажется вам вероятным кандидатом на роль стрелявшего?
Фитц поджал губы. Ему явно не хотелось продолжать этот разговор, и Гриффин понимал его. После года, проведенного бок о бок с пострадавшими, подозревать кого-либо из этих женщин было для него все равно что подозревать коллегу-полицейского.
— Дядюшка Винни, — нехотя проговорил Фитц.
— Мафиозный дядюшка, охваченный праведным гневом... Вот эта самая амнезия... Что-то в этой истории ускользает от моего понимания.
— Вы считаете, что девушка не может потерять память?
— На всю жизнь?
— Изнасилование — серьезная психическая травма.
— Да, но это случилось примерно год назад, а предполагается, что потеря памяти, вызванная душевной травмой, должна постепенно пройти.
— А кто возьмется определить этот срок? Я знаю ветеранов вьетнамской войны, которые до сих пор страдают от синдрома посттравматического стресса, хотя со времени окончания войны прошло уже тридцать лет. Каждому нужен свой срок — вот и все, что я вам скажу. — Фитц снова начал метать в него косые взгляды. Гриффин не был идиотом и прекрасно это чувствовал.
— Мне кажется, — заметил он с добродушной непринужденностью, — что всякий управится за полтора года.
Фитц завращал глазами, но, видимо, решил не муссировать этот вопрос.
— Дэн Розен, — ни с того ни с сего брякнул он.
— Муж Кэрол?
— Да. Я разговаривал с этим парнем с полдюжины раз и не могу взять в толк... Есть в нем что-то такое... Слишком уж долго он думает, прежде чем ответить. Когда он тщательно выбирает каждое слово, взвешивает каждый звук, так и видишь, как вертятся у него в голове колесики. Нет, конечно, я понимаю, что парень — юрист, но ведь его жену изнасиловали в собственной спальне. И так уже достаточно скверно, что он вовремя не явился защитить ее. Так хоть сейчас мог бы перестать жевать слова.
— У них есть деньги?
— Не-ет, у них дом, который выжимает все досуха. Во всяком случае, именно так это выглядело год назад, когда мы поднимали их финансовые дела. Тогда его частная адвокатская практика еще только начиналась, а дом был свежеотремонтирован. Другими словами, при крупных активах у них не было лишних десяти центов наличными. Может, сейчас его бизнес уже и встал на ноги, а может, и нет.
— Но капиталы всегда можно обратить в наличные, — заметил Гриффин.
— Это правда.
— Что скажете о семье Джиллиан Хейз?
— Какой там семье? — Фитц пожал плечами. — У нее мать-инвалид да проживающая в доме сиделка. Вот и вся семья. Больше никого.
— И все? Отца нет?
— Нет. У меня сложилось впечатление, что ее мать лишь брала мужчин в аренду, но никогда не приобретала.