Я притворился удивленным:
— Ты уже зауважала его? Улыбка сошла с лица Берты.
— Он излучает респектабельность, — заметила она.
— В каком отделе он работает? В юридическом, правовом или…
— Он не сказал.
— А что сказано на его визитке?
Берта открыла ящик стола и вынула визитку, напечатанную блестящим синим шрифтом.
— Здесь просто дается название страховой компании, а в левом нижнем углу сказано: «Бэрни Адамс».
— А адрес компании? — спросил я.
— Нью-Мексико, — сказала Берта. — Неплохое название, да?
— Да.
— Возникает впечатление большой компании, расположенной на открытом ландшафте, где много чистого воздуха. Мне кажется, большинство дел они осуществляют посредством почты.
— Должно быть, — промолвил я.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ты когда-нибудь была в Нью-Мексико?
— Да, много раз.
— И всякий раз в Хачите?
— Нет, но я знаю, где это.
— Где?
— Где-то около Лордсберга.
— Мне приходилось там бывать, — сказал я. Затем подошел к стене, снял большой атлас, расстелил его, нашел Хачиту и криво усмехнулся.
— Хачита, Нью-Мексико, — сказал я, — с населением сто сорок два человека.
Берта все же хотела оставить за собой последнее слово. Она воинственно выпятила челюсть.
— Это старый атлас.
— Вот-вот, — согласился я, — пусть будет сто сорок три.
Ее лицо потемнело.
— Даже если население удвоилось, — продолжал я, — это всего лишь двести восемьдесят четыре человека.
— Да, но визитка дорогая, — огрызнулась Берта.
— Точно, — сказал я.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Что ее не могли напечатать в Хачите, — ответил я и вышел.
Квартира, которую я снял, была не совсем такой, какую бы мне хотелось. Она находилась в многоквартирном доме, но на каждом из трех этажей стояла телефонная кабина. Мебель была старая, чуть заплесневелая. Коридоры плохо проветривались, и в них постоянно стоял запах вареной капусты.
С машиной повезло больше. По случаю я действительно сделал хорошую покупку, и за сумму меньшую, чем стоимость сборника стенографических отчетов заседаний парламента.
Я написал письмо с моим новым адресом в бокс 685, приехал в редакцию газеты и передал его. В письме я сообщал номер моего телефона на третьем этаже и время, когда я буду по этому номеру: в десять часов вечера или в одиннадцать следующего утра. Я подписался своим настоящим именем, Дональд Лэм, подозревая, что кто-нибудь захочет посмотреть мои водительские права, а у меня не было времени достать комплект фальшивых документов.
С другой стороны, основное условие для хорошего детектива — это не дать своему имени и адресу оказаться в телефонной книге. Если кто-нибудь и попытается найти там мое имя, то ему явно не повезет. Если будут искать по сыскным агентствам, то найдут «Кул и Лэм» и обнаружат мою фамилию, но в городе множество частных сыскных агентств…