— Действительно, — сказал Селлерс, — куда ты от нас денешься!
Я сел в машину и попытался вести ее босиком. Это не доставило мне удовольствия. Остановившись у первой же бензозаправки, я вышел из машины и обмыл ноги из шланга. Служащий смотрел на меня в изумлении.
— Испачкал ноги, — объяснил я.
— Чего только не увидишь? — пожал он плечами.
Я не стал пытаться надеть носки и, натянув на босу ногу ботинки, поехал в отель «Де Анза». Выяснив, что Мильтон Карлинг Колхаун занимает номер 38-В, я поднялся и постучал.
Колхаун живо отпер дверь.
Его лицо сразу вытянулось.
— Снова вы!
— Снова я.
Я вошел в комнату, сел на стул и вытащил из кармана носки. Сняв туфли, я надел носки на уже обсохнувшие ноги.
Колхаун спросил:
— С чем вы ко мне на сей раз?
— Я ездил на место преступления, — сказал я.
— Вы имеете в виду убийство?
— А какое преступление вы имеете в виду?
— Контрабанду наркотиков.
— Это одно и то же место, — сказал я.
— Что случилось? — поинтересовался он.
— Полиция дала маху.
— О чем вы?
Я усмехнулся и пояснил:
— Сержант Селлерс прибыл сюда из Лос-Анджелеса. Он считается корифеем, ему поручают сложнейшие дела, а он так опростоволосился на виду у всей местной полиции. Могу поспорить, ему сейчас очень кисло.
— Что произошло?
— Он не осмотрел как следует место преступления на предмет оружия убийства.
— Вы имеете в виду, они не?..
— О, они обыскали прицеп и осмотрели все вокруг, — сказал я. — Но там есть люцерновое поле, а между полем и краем шоссе проходит канава. Ее дно покрывает грязь, так что любой, кто попытается ее перейти, оставит четкие следы. Поскольку полицейские таких следов не обнаружили, они решили, что никто к полю люцерны не подходил и его можно вычеркнуть из списка перспективных объектов.
— Ну и?.. — спросил Колхаун.
— Сыщика должно интересовать, — продолжал я, — не только само место преступления, но и район вокруг.
Нужно представить себе, где мог стоять человек, решивший выбросить опасную улику, например оружие.
— Значит, оружие было там? — спросил Колхаун.
— Да, оно было там, — ответил я. — Вороненой стали револьвер 38-го калибра с коротким стволом. Мне он показался дорогой игрушкой. Теперь он в полиции, и, конечно, они обзванивают округу, выясняя, кому он принадлежит. Чтобы по номеру определить владельца, им потребуется несколько минут. Затем они попытаются установить, нет ли на нем отпечатков пальцев. Вероятно, с этим им не повезет. В таких случаях на оружии не остается отпечатков.
— Но по номеру они смогут установить, чей это револьвер?
— Безусловно, — ответил я. — Любое оружие регистрируется при продаже. Не может ли этот револьвер оказаться вашим?