Медсестра распахнула дверь, а доктор и Боб повели миссис Эшбьюри в ее спальню.
— Сумасшедший дом, — пробурчала Берта.
— Мы не можем рисковать, Дональд, — заявил Эшбьюри. — Мы могли бы использовать наш шанс и выдержать бурю, но этот доктор хорошо знает, чьим маслом он намазывает свой хлеб. Его показания произведут скверное впечатление на бракоразводном процессе.
— Вы — мой босс, — ответил я. — Но лично я считаю, что вы спутали в игре все карты.
Дверь в нижнем коридоре открылась и затворилась.
Перед нами предстал негодующий доктор Паркердейл.
— Вы едва не убили ее, — грозно сказал он.
— Никто ее сюда не звал, — возразил я. — Нам нужен Боб. Пришлите его сюда.
— Он сидит у постели больной матери. Я лично не могу отвечать за последствия, если…
— Никто не требует, чтобы вы отвечали за что бы то ни было, — взорвалась Берта. — Эту женщину не убьешь и кувалдой, и вы это отлично знаете. Она разыгрывает спектакль.
— Мадам, — сказал доктор Паркердейл, — как все дилетанты, вы склонны судить по внешним обманчивым признакам. Говорю вам, ее давление достигло критической точки.
— Пусть доходит до кипения, — парировала Берта. — Это пойдет ей только на пользу.
— Вы действительно думаете, что она в опасном положении? — спросил Эшбьюри врача.
— В критическом.
— Ну да, — фыркнула Берта. — Настолько критическом, что врач разрешает своей пациентке прогуляться по коридору и затем устроить представление, которое даст ей в руки выигрышные для бракоразводного процесса факты.
Очевидная справедливость этой реплики допекла доктора Паркердейла, и он скрылся с поля боя.
— Мне очень жаль, Дональд, — сказал Эшбьюри, — но все они заодно. Медсестра, конечно, не будет оспаривать показаний врача.
Я потянулся за своей шляпой.
— Пеняйте на себя, — сказал я. — Мне все равно шла выигрышная карта, пока вы не побили моего туза.
— Виноват.
— Извинений не требуется. Если хотите сделать доброе дело, побеспокойтесь о своей жене.
— Но это значило бы полностью отдаться в ее руки.
— Вы тревожитесь о ней так сильно, — продолжал я, — что настаиваете на консультациях, обращаетесь к врачу-специалисту. Пусть он еще разок измерит ей давление.
Эшбьюри не отводил от меня суровых глаз. Затем его взгляд смягчился. Он направился к телефону.
— Пойдем, Берта, — позвал я.
Токамура Хашита сидел на краю постели и, щурясь от света, слушал меня.
— Знатоки утверждают, — сказал я, — что мои занятия джиу-джитсу не имеют смысла. Они говорят, что все эти приемы эффективны лишь по отношению к безоружным или почти невооруженным людям. Они клянутся, что ради интереса завяжут тебя узлом, как шнурок от ботинка. Предлагают пари на пятьдесят долларов. Я пытался продемонстрировать им свои достижения, но они запросто разделали меня и полагают, что, попадись им ты, они сделают то же и с тобой.