Он повернулся к Джимми Ларрену и мгновенно заметил сверкнувший в его глазах насмешливый огонек. Лицо паренька расплылось от удовольствия.
— Отпусти ее попастись, Джимми, — сказал он. — Можешь не спутывать ноги, она и без того далеко не уйдет.
Лицо девушки пылало гневом. Он чувствовал это, даже не глядя на нее, и ничуть не удивился, уловив едва сдерживаемую ярость в ее дрожащем голосе.
— Хорошо, ваша взяла! Раз уж вам так приспичило заполучить это кольцо, я согласна! Пятнадцать сотен, и кольцо в придачу!
Беатрис все еще колебалась. Видно было, как совесть борется в ней с желанием во что бы то ни стало получить понравившуюся ей игрушку. Наконец она сдалась.
— Мы с Ганфайром будем на дороге через пять минут, — передернув плечами, бросила она.
И, резко повернувшись на каблуках, бросилась бежать к конюшне.
— Девчонка окончательно спятила, — прошептал Джимми., — Готова удавиться, лишь бы завладеть тем, что ей по душе! Ну и капризы, мать честная! Слушайте, а на кой вам колечко? Что вы с ним будете делать?
— Носить, скорее всего.
— Ну да! Фурно вас удушит!
— Ну, не будет же он охотиться за мной из-за какого-то кольца?!
— Н-не знаю. Надеюсь, что нет. Но если он ее спросит о кольце, она скорее откусит себе язык, чем скажет, куда оно подевалось.
Данмор рассмеялся.
— Н да, похоже, ты прав, парень. Ладно, раздобудь мне седло, хорошо? Через минуту Джимми вернулся с седлом, и Данмор собственноручно
оседлал кобылу, внимательно проверив каждую мелочь.
Когда он уже был в седле, из стойла на задних ногах выпрыгнул Ганфайр. Жеребец весь дрожал в предвкушении схватки, на спине невозмутимо восседала Беатрис, на диво спокойная и собранная. Они встретились на полдороги и поехали рядом. Джимми Ларрен на своем низкорослом мустанге торопливо протрусил мимо, спеша оказаться на финише, чтобы как следует насладиться предстоящим зрелищем.
И тут Данмор невольно обратил внимание, как не похожи друг на друга эти великолепные животные — громадный жеребец, во всем великолепии своей силы, и кобыла, изящная и грациозная, как котенок. Однако, подумал вдруг Данмор, в скорости она ему не уступит. И пусть ее шея не была так круто выгнута, как у Ганфайра, но пропорционально сложенное тело, длинные, могучие плечи и подобранный круп говорили не только о мощи, но и выносливости чудесного животного. Ганфайр напоминал могучий ураган, неукротимый в гордом сознании своего могущества. А кобыла, по кошачьи вкрадчивая, бесшумно скользила вперед будто по воздуху. Нет, подумал Данмор, исподтишка наблюдая за могучим жеребцом и сравнивая его с кобылой, все будет хорошо!