— И вы позвонили мне?
— Через пару часов. Сначала я никак не мог сообразить, что же мне делать в этой ситуации.
— Вы не выходили из комнаты?
— Нет, я даже не просил их принести мне завтрак. Я повесил на двери табличку «Прошу не беспокоить» и затаился в комнате. Если по радио говорят, что вас разыскивает полиция…
— Так, теперь об этом, — сказала Берта. — Почему вы не хотите, чтобы полиция нашла вас?
— Я ничего не имею против, — начал Кослинг, — но после того, как я узнаю, что же все-таки произошло; по радио было сказано, что ловушка была устроена для меня. Больмэн случайно попал в нее. Вот это я и хотел бы выяснить. Я хочу узнать, кто собирался убить меня.
— Теперь мы добрались и до этого. Это дело рук слепого.
— Откуда вы это знаете?
— Способ, который был использован для устройства ловушки. Сержант Селлерс изложил мне все очень подробно. Почти наверняка это был слепой.
— Я не могу этому поверить. Я не могу поверить, что кто-нибудь из моих знакомых способен на такое.
— Вы кого-нибудь подозреваете?
— Нет. Мои знакомые все знают мой дом и людей, являющихся членами нашего клуба. Не все члены нашего клуба слепы. У нас есть человек, у которого нет обеих ног и одной руки. Только семеро из нас — слепые.
— Значит, кроме вас есть еще шестеро слепых. Все они были у вас дома?
— Да. Все они были у меня. Все видели Фредди.
— Кто такой Фредди?
— Маленькая летучая мышь.
— Ясно. Давно она у вас?
— Достаточно давно. Из-за него я оставляю дверь открытой.
— Итак, Селлерс уверен, что ловушка была подстроена слепым. Тогда у нас есть шестеро подозреваемых. Правильно?
— Допустим.
— Почему Больмэн вернулся в ваш дом?
— Я не могу понять этого. И, должно быть, он отправился туда сразу же после того, как покинул меня…
— Абсолютно точно, — подтвердила Берта. — Значит, он решил это немного раньше.
— Что значит раньше?
— Я не знаю, когда именно. Наверное, по дороге сюда. После того как вы покинули Лос-Анджелес.
— Почему?
— Причиной может быть только одно. Что-то, что вы сказали ему, было настолько важно, что он решил немедленно направиться к вам домой. Мне приходят в голову только две вещи.
— Какие?
— Цветы и музыкальная шкатулка.
— О, я надеюсь, что ничего не случилось с моей музыкальной шкатулкой.
— Думаю, все в порядке. Вы рассказали Больмэну о вашей летучей мыши?
— Не помню.
— Эта мышь всегда живет у вас дома?
— Да. Фредди очень привязчив. Когда я прихожу домой, он всегда подлетает ко мне, ласково касается лица. Мне нравятся летучие мыши. Я не могу позволить себе держать собаку или кошку.
— Почему?
— Потому что они не могут сами о себе позаботиться. Когда мне надо было бы уйти из дома, я вынужден был бы закрывать их дома, и потом, их необходимо кормить, собаку надо выгуливать, кошку впускать и выпускать, когда она этого требует, нет, я предпочитаю летучую мышь, которая сама о себе заботится. Позади дома есть старый деревянный сарай, моя мышь там жила. Потом я ее приручил, и она стала жить в доме. Я оставляю дверь приоткрытой, чтобы она могла летать, когда ей этого захочется. Независимо от того, дома я или нет. Она может вести свою собственную жизнь и заботиться о себе сама.