— О, черт, забирайте пятьсот долларов наличными, напишите расписку, и разойдемся с миром.
Я повторил:
— Никаких обид, Брекенридж. Это просто деловой вопрос.
И направился к двери. Подойдя, обернулся:
— Поймите, Брекенридж, не занимайся я здесь очень важным делом, я бы так не беспокоился. Но вы спросили, и мне пришлось объявить свое имя перед всей публикой… Я же следил именно за той девушкой. Теперь мне понадобится чертова уйма времени, чтоб как-то с ней разобраться.
Заявление имело успех. Брекенридж крякнул с таким раздражением, какого я не слышал с тех пор, как республиканцы проиграли выборы.
— Вернитесь и присядьте, Лэм.
Я вернулся и сел. Лейтенант Клейншмидт уставился на меня. Я заметил Брекенриджу:
— Страж порядка тоже… оказался неблагоразумным.
— Черта с два, — сказал Клейншмидт, — я не заплачу вам ни цента.
— Вы замешаны в деле, — сказал я.
— Я выполнял распоряжения.
— Чьи?
— Его. — Кивком Клейншмидт указал на Брекенриджа.
— Так сколько, Лэм? — гнул свое Брекенридж.
— Десять тысяч или ничего. Но я предпочел бы второе.
Оба смотрели на меня. Я сказал:
— Мне, может быть, придется пробыть здесь некоторое время. Мне может понадобиться сотрудничество. Вы в самом начале создали для меня трудности.
Брекенридж выслушал меня с бесстрастным выражением лица.
— Вы нас дурачите?
— Нет, честная сделка.
Брекенридж отодвинул стул, выставил над столом свою руку:
— Чертовски правильно, Лэм. Пожми.
Мы пожали друг другу руки. Брекенридж отпустил мою ладонь, и я увидел перед собой лапу Клейншмидта. Я пожал и ее. Она была влажной и горячей, а по сосредоточенной в ней силе, похоже, предназначалась для дробления костей.
— Конкретно, что вам нужно? — поинтересовался Брекенридж.
— Прежде всего я хочу потолковать с Луи. Что он знает о девушке, которая играла на автоматах.
Брекенридж заметил:
— Между нами, Лэм, я думаю, Луи малость чокнутый. Он перебрался сюда из Сан-Франциско, без конца мне рассказывал, как работал на курортах, как узнавал шайки, которые жульничали с игральными автоматами.
Видно, на флоте он был хорош, в боксерских перчатках.
На боксе он и свихнулся. Драка для него как для иного пьяницы алкоголь.
Я потер свою опухшую физиономию:
— Удар у него впечатляющий, м-м-м…
Они рассмеялись.
Пока хозяин казино по внутреннему телефону вызывал Луи, Клейншмидт пожаловался, что ребята моей профессии обычно не желают сотрудничать с полицией.
— Ну, и мы с ними особо не церемонимся. Ты — другой. Все, что захочешь, постараюсь сделать, только попроси.
Вошел Луи.
Брекенридж сказал:
— Луи, этот парень — свой. Сообщи ему все, что его интересует. Будто служишь у него, понял? Все напитки за счет казино.