Тишина стоит во дворе. Слышатся только тяжкие мужские вздохи да всхлипывания плачущих женщин. Откуда-то издалека доносятся звуки большого города.
За моей спиной женский голос, давясь слезами, произносит:
- А девочка-то... дочка небось... школьница.
- Дочка... дочка... - жалостливо подтверждают вокруг.
И кто-то вздыхает:
- Надо же такому горю случиться...
- Выходит, работа такая, - рассудительно замечает простуженный мужской голос. - Отчаянная.
- Ой, не говори. Я бы с ума сошла...
- А жена-то его где? - спрашивает кто-то.
- Выходит, нету... Вдовец, значит, был. Раз дочка-то при нем.
- Сироточкой осталась... О господи...
- Хоть поймали бы, окаянного...
- Такого пойди поймай...
Шелестят тихие скорбные слова у меня за спиной. Люди вполголоса переговариваются, вздыхают.
- ...Окончил он школу, как все, - продолжает между тем подполковник своим хриплым, натуженным басом. - Ну, а потом, ясное дело, служба в армии, священный долг. Пока, видите, все, как и у других. Но, отслужив срок, идет Григорий Александрович по зову совести и сердца снова в строй, в солдатский строй. Снова идет защищать мир и покой народа, ваш покой, уважаемые граждане. И вот Григорий Александрович работает у нас и учится, постигает правовые науки, кончает высшую нашу школу и вскоре назначается сюда, в наше Краснознаменное отделение милиции на должность начальника уголовного розыска. Это что значило? А то, что заслужил он этот высокий пост. Сколько преступлений раскрыто Григорием Александровичем, вы бы только знали, а еще больше не позволил он совершить. Сколько преступников задержано им для справедливого и законного наказания через суд, сколько краденых вещей возвращено владельцам, сколько жизней им спасено, если хотите знать. Работа эта не знает ночи и дня. Порой сутками работают товарищи. А как же иначе, раз надо? Вот и работаем. Высокая у нас у всех цель, дорогие товарищи. Вы знаете. Чтобы не было преступлений, чтобы каждый гражданин имел совесть, честь, любил труд и уважал себе подобных людей...
Подполковник говорит с таким напряжением и подъемом, так искренне, складно, что я ловлю себя на том, что сам с волнением слушаю его. Мне кажется, я бы в жизни так не выступил, да еще в такой момент и перед столькими людьми. А этот... Даже мне удивительно. И меня переполняет гордость и благодарность к этому незнакомому мне раньше человеку. Вот какой начальник был, оказывается, у Гриши.
- ...Ну, а что произошло в ту ночь, - хрипит в заключение подполковник, - вам расскажут товарищи, которые сами участвовали в той операции. А пока я объявляю траурный митинг открытым. И первое слово предоставляю самому молодому нашему сотруднику, только начавшему под руководством Григория Александровича свой боевой, нелегкий путь - и, замечу вам, хорошо начавшему - Владимиру Аверкиеву.