Это оказалось ни то, ни другое, ибо мне ответил бархатный женский голос.
— Кто-то звонил от вас мистеру Лэму?
На другом конце провода рассмеялись:
— О да. Офис «Силкуэр импортейшн компани» вызывает президента.
— Да что вы!
— Для вас телеграмма и письмо.
— Значит, бизнес начинает раскручиваться?
— Еще бы! Знаете, что произошло? Вы только послушайте. Мы отправили два письма, напечатанных по форме, одно авиапочтой, и получили два ответа, причем один из них телеграфный.
— Вот как надо составлять рекламные проспекты!
— Это результат отличной работы множительной техники! — парировала мой выпад Этель Уэллс.
— Принимаю все к сведению и буду тотчас же.
Я взял такси и отправился в офис.
Этель Уэллс, казалось, действительно была рада меня видеть.
— Как дела сегодня утром? — спросил я.
— Пока не очень.
— Нет? А что не так?
— Я вчера показывала туристу город.
— Но вы выглядите свежей, словно маргаритка.
— А чувствую себя так, будто кто-то оборвал все мои лепесточки, гадая «любит — не любит».
— Не огорчайтесь. Возможно, ответ был как раз «любит».
Девушка не ответила. Я вскрыл телеграмму и прочел:
«Силкуэр импортейиш компани. Вышлите пять дюжин чулок наложенным плате жом. Размер десять с половиной, цвет номер четыре по вашей карте».
Телеграмма была подписана Бертой Кул, под ней значился адрес агентства.
Письмо, заклеенное в цветном конверте, издавало слабый аромат духов. Почтовый штемпель гласил: «Шривпорт. Луизиана». Дата в письме указана не была, просто стояло «Шривпорт» и было написано: «Вышлите мне шесть пар чулок. Размер восемь с половиной, цвет номер пять по вашей карте». Далее следовала подпись: «Эдна Катлер» и адрес с улицей.
Я положил письмо в карман и спросил Этель Уэллс:
— Когда есть поезд в Шривпорт?
— А вам обязательно ехать поездом?
— Можно и автобусом.
Она сунула руку в отделение под стойкой возле ее стола, достала расписание автобусов, раскрыла его и вручила мне.
— Вижу, что совершила ошибку.
— Какую?
— Надо было заказать чулки себе и дать свой домашний адрес.
— А почему бы вам не попробовать сделать это сейчас?
Этель держала в руках карандаш с грифелем и бесцельно чертила им на лежавшей перед ней стенографической тетради. Поколебавшись, она сказала:
— Пожалуй, я так и сделаю.
Я вернул ей расписание автобусов.
— Сегодня меня в городе не будет, — сказал я со значением. — Если кто-нибудь станет меня спрашивать — я на конференции.
— Хорошо, сэр. А если придут еще письма, что мне делать?
— Больше писем не будет.
— Вы готовы побиться об заклад?
— Готов.
— На пару шелковых чулок?
— Против чего взамен?