– Не думаю. Наверняка имело дело и с другими букмекерами.
– Может, там ей не везло?
– Возможно.
– А с вами?
– Обставила меня тысяч на десять. Ловкая дамочка! Или, черт побери, очень уж осведомленная.
– Как она расплачивалась?
– Наличными.
– Не чеками?
– Чеков не признаю. Мой банковский счет изучают под микроскопом. Существуют к тому же налоговые органы. Чеки в такой ситуации не проходят. С меня дерут наличными. Ну и я хочу получать наличными.
– Ставки она наверняка делала по телефону. А рассчитывалась как?
– Приходила каждый четверг к четырем. Хоть часы проверяй.
– Ваша лавочка закрывается в какое время?
– Тогда – в девять вечера, теперь – в шесть.
– Хорошее у вас место, – сказал Мейсон.
– Дерьмовое, – мрачно отозвался продавец. – Я приобрел магазин в расчете на букмекерство.
– Не окупилось? – спросил Мейсон.
– Человек предполагает, а Бог располагает, – с философской горечью ответил Шпенглер.
– Полиция интересовалась тем же, что я?
– Интересовалась всем на свете, иначе я не стал бы с вами откровенничать.
– Знали вы, кто служит мисс Фосс?
– Нет. Я думаю, что она захомутала состоятельного мужика и тянет с него денежки.
– Как она одевалась?
– В общем-то, скромно. Но общее впечатление... Она ведь – красотка хоть куда. Даже в кухонном наряде сойдет за королеву. Я себе как представлял? Живет она в шикарной квартире, окружают ее сплошные аристократы, где-то есть бывший муж, которого ободрали в ее пользу на бракоразводном процессе: застукала она его, когда он развлекался на стороне в компании аппетитной девицы или детективы нащелкали фотографий... Да что я вам толкую. Вы же адвокат.
– Она была у вас постоянным клиентом?
– Да.
– А два месяца назад вас накрыли?
– Вроде того.
– И оштрафовали?
– И оштрафовали.
– С условным приговором?
– С условным приговором.
– И как поступила Глэдис Фосс?
– Не знаю. Наверное, делает ставки у других. Я как раз вернулся, когда она позвонила, чтобы сделать ставку. «Нет! – ответил я ей. – С меня хватит.»
– Штраф для букмекера – мелочь, а вы закрыли дело, – сказал Мейсон. Видно, всерьез перепугались.
– Я человек простой, – сказал Шпенглер. – Я вам помогаю, даю вам информацию. Кто вы для меня? Даже не клиент, ни одной сигары не купили. Одно беспокойство от вас.
– Ну, продайте мне пару блоков сигарет, – сказал адвокат, доставая бумажник. – Пригодятся.
– Поймите меня правильно. Я вовсе не хочу вам грубить. Я просто, черт возьми, очень зол. Я заплатил за эту лавочку звонкой монетой, полагая, что смогу здесь заниматься букмекерством. Не вышло, все пошло прахом. Я проиграл. И вот сейчас я стою за прилавком сам не знаю зачем. Наверное, потому что угрохал в эту лавчонку все свои деньги и деваться мне некуда.