– Вы несомненно правы, – перебил Трэгг. – Насколько я помню, вода стекала в цистерну с крыши дома.
– Она стекала в цистерну, когда вы в первый раз прибыли на место преступления?
– Мне так кажется. Да, стекала.
– Внизу цистерны есть кран для спуска воды, не так ли?
– Ну, наверное так.
– Из этого можно сделать вывод, что вода, собирающаяся в углублении должна была быть в значительной степени дождевой водой, которая выливалась из цистерны?
– Этого я не говорил.
– Вот я и спрашиваю вас, было ли так?
– Не думаю.
– Почему?
– Мне кажется, что кран внизу цистерны не был открыт. Попрошу снимок.
Мейсон подал фотографию.
– Я видел, что вы рассматривали эту фотографию через увеличительное стекло, – заметил Трэгг.
Мейсон поклонился и подал увеличительное стекло. Трэгг внимательно рассмотрел снимок.
– Судя по фотографии, Высокий Суд, вода не текла из цистерны, – сделал он вывод.
– Фотография говорит сама за себя, – ответил Мейсон. – Я спрашиваю о том, что вы помните. Кран был закрыт или открыт?
– Мне кажется, что кран был закрыт.
– Спасибо, у меня нет больше вопросов, – сказал Мейсон и вернулся на место, не подавая виду, какой сокрушительный удар нанесен его линии защиты.
– Прошу ввести свидетеля Элен Бартслер, – распорядился Драмм.
Вошла Элен Бартслер, не снимая перчаток, подняла руку для присяги и заняла место для свидетелей.
– Вы арендуете владение, обозначенное номером шестьдесят семь пятьдесят на бульваре Сан Фелипе?
– Да, господин обвинитель.
– Давно вы там живете?
– Приблизительно год.
– Чем вы занимались в этот период?
– Я с успехом веду небольшую куриную ферму.
– Другого занятия у вас нет?
– Нет.
– Давно ли вы знали убитую Милдред Дэнвил?
– Три, может быть четыре года.
– Вы нанимали ее на работу в какое-то время?
– Да.
– Когда?
– В начале тысяча девятьсот сорок второго года.
– На какой период?
– От двух до трех месяцев. В то время, когда у меня родился ребенок и непосредственно после этого.
– Позже вы ее видели?
– Да. Мы оставались в дружеских отношениях.
– Вы видели ее двадцать шестого вечером?
– Нет, господин обвинитель.
– А двадцать седьмого, ранним утром?
– Я видела ее труп.
– А когда вы видели ее в последний раз до двадцать седьмого?
– Точно не помню. За несколько дней до этого.
– Вы разговаривали с ней по телефону?
– Да.
– Был ли какой-нибудь особый повод для разговора?
– Да.
– Какой?
Судья Уинтерс неспокойно зашевелился в кресле и вопросительно посмотрел на Мейсона.
– Защита не вносит протеста против ведения допроса?
– Нет, Высокий Суд.
– Хорошо, пусть свидетель ответит.
Элен Бартслер наклонила голову.
– Милдред Дэнвил, – сказала она тихим, но выразительным голосом, – похитила моего сына. Я старалась вернуть его.