— Значит, вы видели, как она подавала салаты?
— Нет, не видела. Я помню, как она подняла снова тарелки, но как она их поставила перед дядей Ди и мистером Ансоном я не видела.
— Видели ли вы разбитую тарелку, точнее говоря, три ее части, представленные как вещественные доказательства пять-А, пять-В и пять-С?
— Да, видела.
— Вы припоминаете эту тарелку?
— Я помню, как миссис Ансон, обвиняемая, уронила ее. Это было сделано нарочно, а не случайно.
— Прошу исключить из протокола эти слова свидетельницы, как чисто субъективные, не подтвержденные фактами выводы, — сказал Мейсон.
— Протест принят, — решил судья Кроудер, — но лишь в отношении последнего заявления свидетельницы.
— Перекрестный допрос, пожалуйста — предложил обвинитель Мейсону.
— Вы сами помогали накладывать салат на тарелки? — спросил Мейсон. — То есть вы не только подготавливали тарелки с салатом, но и определяли, кому отнести какую тарелку?
— Да, сэр.
— И вы решали какая тарелка для дяди Ди, а какая его гостю?
— Да.
— Вы не любите обвиняемую, не так ли?
— Да, я ее не люблю! — фыркнула свидетельница.
— Могу я спросить почему?
— Я считаю ее беспринципной и циничной женщиной, которая не остановилась даже перед убийством собственного мужа.
В зале раздался шум.
— И вам хотелось бы, чтобы ее осудили за убийство?
— Меня совершенно не интересует итог судебного разбирательства. Я просто не хочу видеть эту женщину в своей семье. Вы задали мне вопрос, и я на него честно ответила.
— А когда миссис Ансон возвратилась, поставив тарелки с салатом на место, упомянула ли она о том, что пролила приправу к салату?
— Нет.
— Вы сами ей что-то сказали по этому поводу?
— Нет.
— Скажите, именно та тарелка, на которую был положен салат, предназначавшийся для мужа Сельмы Ансон, позднее была разбита?
— Да.
— Как это случилось?
— Она ее уронила.
— Когда?
— Когда Сельма Ансон отдавала тарелку Лолите. Лолита была занята, поэтому я решила забрать ее из рук обвиняемой. Но края тарелки были скользкими, и обвиняемая не удержала ее, а я не успела подхватить. Тарелка упала на пол и разбилась.
— И что было дальше?
— Мы сказали ей, что осколки надо выбросить в мусорный бачок.
— И она это сделала?
— Я выбросила.
— Таким образом, отпечатки пальцев моей подзащитной, которые обнаружены на затвердевшей приправе к салату, могли быть там оставлены тогда, когда она помогала подбирать с пола осколки разбитой тарелки?
— Я не знаю когда они были там оставлены. Лично я никаких отпечатков на тарелке не видела. Я говорю только о том, что видела сама. Осколки разбитой тарелки подняла с пола я, а не обвиняемая.