— Боюсь, что не имею права говорить о делах клиента банка. Но если вы зайдете к главному кассиру, то он, несомненно…
— Я сделаю это позже, — перебил Мейсон. — Сейчас я хотел бы узнать что-нибудь о личных отношениях между вами.
— Что вы под этим понимаете?
— Вы влюблены в супругу мистера Ридли.
— Но, я прошу вас не…
— Оставьте эти драматические выкрики для дам, — сказал Мейсон. — Перейдем к сути дела.
— Это замечание…
— …правдиво, — закончил Мейсон.
— Вы спрашиваете о том, что вас не касается. Вы вообще ведете себя нагло.
— Давайте посмотрим, мистер Кловис, как обстоят дела. Последнее, чего вы желали бы, это разглашения всего происходящего. А самое главное, вы знаете, что Хелен это тоже крайне нежелательно. Я знаю все факты и сейчас не время для изображения трагедий. Мы можем сэкономить массу времени, если вы будете говорить откровенно.
— Догадываюсь, что вы адвокат, — миролюбиво сказал Кловис.
— Правильно.
— Почему вы интересуетесь этим делом?
— Веду расследование в пользу моих клиенток.
— А кто ваши клиентки?
— Адела Винтерс и Ева Мартелл. Вы их знаете?
— Нет.
— В таком случае вам не следует тянуть с ответами на мои вопросы.
— Это дела, о которых я не хочу говорить.
— Если будет необходимо, то я вызову вас свидетелем и вы будете вынуждены давать показания под присягой на предварительных допросах. Могу так же поставить вас перед Большим Жюри и при переполненном зале получить те сведения, которые мне нужны.
— Я не настолько хорошо знаю законы, но не думаю, чтобы вам это удалось.
Мейсон закурил сигарету и сказал небрежно:
— Многие не согласны со мной, когда дело идет об интерпретации права. Среди таких есть даже юристы.
— Что, собственно, вы хотели бы знать?
— Я хотел бы знать о сути дела. Хотел бы знать, почему Хелен Ридли понадобился двойник. Хотел бы знать, почему вы такой таинственный в том, что касается ваших отношений с Хелен?
— Хелен замужняя женщина и в наших отношениях нет ничего двусмысленного.
— Она ушла от своего мужа.
— Который был необыкновенно жестоким, готовым на все человеком, ужасно агрессивным и ревнивым.
— Следовательно, вы его боитесь?
— Я его боюсь? — воскликнул Кловис с изумлением. — Черт возьми! Вот уже два месяца, как я собираюсь пойти к нему и поставить вопрос открыто. Я сдерживался от этого только из-за Хелен. Она его смертельно боится, а не я. Он испортил ей жизнь.
— Вы знали о женщине, которая должна была выступать как Хелен Ридли?
— Нет.
— Но вы знали, что последнее время Хелен Ридли не живет в своей квартире?
— Она сказала мне, что уступила квартиру подруге.
— И дала вам свой новый адрес в отеле?