– Значит, вы попытаетесь протолкнуть дело на предварительное слушание и будете строить защиту, не имея никаких фактов, свидетельствующих в нашу пользу?
– Примерно так.
– Возможно ли, что в сумочке Фей Эллисон мы с вами обнаружили тот самый ключ, который пропал у Карвера Клементса?
– Все может быть. В таком случае либо Фей Эллисон действительно сожительствовала с Клементсом, либо ключ ей подбросили. Но когда он был подброшен и кем? Я склонен полагать, что ключ Клементса находился при нем в момент его смерти. Но когда прибыла полиция, ключа уже не было. Это и есть тот по-настоящему значительный факт, от которого мы должны танцевать.
Делла Стрит с сомнением покачала головой.
– Боюсь, вам придется очень нелегко, но тут уж, видимо, ничего не поделаешь.
Мейсон закурил сигарету.
– Обычно я изо всех сил тяну время. Делла, но боюсь, что в данной ситуации время – наш враг. Поэтому нам ничего не остается, как войти в зал суда, изображая на лице несокрушимую уверенность в своих силах, и выудить из малюсенькой шляпки здоровенного кролика.
Секретарша улыбнулась.
– Но где же нам взять этого кролика, шеф?
– Вернемся в контору, – ответил адвокат, – будем изучать фотографии в поисках ключа к нашей загадке и... – Мейсон внезапно замолчал и сосредоточенно нахмурился.
– Над чем задумались, шеф?
– Я подумал вот о чем. На столе в квартире Клементса стоял стакан, в котором оставалось немного – на донышке виски с содовой, не более двух чайных ложек.
– Ну и что? – не поняла секретарша.
– А что происходит, когда вы пьете шотландское виски с содовой?
– Ну.. В стакане всегда остается немного виски.
Мейсон покачал головой, его глаза возбужденно блестели.
– На донышке остаются кубики льда, – уточнил он. Спустя некоторое время они тают, и в стакане образуется слой воды толщиной примерно в дюйм.
Секретарше передалось возбуждение адвоката.
– Выходит, льда в стакане женщины не было?
– Как не было его и в стакане Карвера Клементса, а между тем на столе находился термос доверху наполненный кубиками льда. Вставайте, Делла, нам пора возвращаться в контору и по-настоящему изучить наши фотографии.
Судья Рэндолф Джордан, занял свое место и постучал молотком, призывая присутствующих к тишине.
– Слушается дело по обвинению Фей Эллисон, – объявил он.
– Мы готовы к защите, – отозвался Мейсон.
– Готовы к обвинению, – доложил уполномоченный окружного прокурора Стюарт Линн считавшийся одним из лучших обвинителей.
Это был крайне осмотрительный человек с худощавым лицом и суровым взглядом. Он обладал расчетливым интеллектом бухгалтера, энциклопедическими познаниями в области юриспруденции и бездушной жестокостью стального капкана.