— Возражение принято, — согласился судья Страус.
— Но, — буквально закричал вышедший из себя помощник окружного прокурора, — потом вы заявили полиции, что все разъяснилось, не так ли?
— Протестую против не правильного ведения повторного допроса. Вопросы не вытекают из разговора, который уже был воспроизведен свидетелем в своих показаниях.
Судья Страус помедлил, посмотрел на свидетеля.
— Когда вы сказали полицейским об этом? — спросил он.
— На следующий день.
— Возражение принято!
— Вы разговаривали с женщиной из двенадцатого номера об этом в тот же вечер?
— Возражаю против вопроса как не правомерного, не относящегося к делу и несущественного, который толкает свидетеля к даче показаний с чужих слов, к пересказу разговора, при котором обвиняемый не присутствовал.
— Возражение принято, — объявил судья Страус. Хэдли сел на свое место и стал шепотом совещаться с Гамильтоном Берджером. После этого попытался подойти к делу с другой стороны.
— Вы заявили полиции в тот же вечер, что после беседы с этой женщиной вы успокоились, убедившись, что все благополучно и она сказала правду.
— Да, сэр, — ответил свидетель.
— Все, — торжественно заявил Хэдли.
— Одну минуту, — остановил свидетеля Мейсон, когда тот приготовился покинуть свидетельское место. — Еще один вопрос в порядке повторного перекрестного допроса.
Вы характеризовали ее полиции как постороннюю в том же самом разговоре?
— Думаю, да. Да, сэр. Тогда же.
— Вы употребили слово «посторонняя»?
— Да, сэр.
— Повторный перекрестный допрос окончен, — Мейсон улыбнулся и посмотрел на Хэдли.
— Вызывайте следующего свидетеля, — распорядился судья Страус.
Хэдли вызвал управляющего агентством по прокату автомобилей.
Тот показал, что машина была взята напрокат, а при ее возвращении клиент не явился за разницей между задатком и стоимостью проката.
— Вопросов нет, — заявил Мейсон.
Следующим свидетелем был служащий агентства. Он сказал, что видел, как машина остановилась у агентства шестого апреля около десяти часов вечера. За рулем сидела молодая женщина. Она вышла из машины и направилась к конторе. Больше он ее не видел.
— Перекрестный допрос, — объявил Хэдли.
— Вы можете описать эту женщину? — спросил Мейсон.
— Это была очень симпатичная молодая женщина.
— Можете ли вы описать ее чуть подробнее? — спросил Мейсон.
Некоторые из присяжных заулыбались.
— Конечно. Ей чуть за двадцать. Она была… такая… Он очертил в воздухе женскую фигуру.
— Что вы имеете в виду? — спросил судья Страус.
— У нее была хорошая фигура, — быстро поправил себя свидетель.
— Какого цвета ее волосы?