— Есть.
Ну ладно, положи мне немножко на тарелку, я потом сам добавлю в мясо, если понадобится, — попросил Грэмпс. — Все-таки мясо без чеснока не мясо.
Он отправился на задний двор, отпер дверцу своего трейлера, прошел в крошечный закуток, который он сам именовал кухней и налил себе стаканчик смеси собственного изобретения. Вернувшись в дом, он увидел Милдред, накрывавшую на стол к ужину.
Грэмпс попробовал мясо, добавил чеснок с солью, снова попробовал и одобрительно кивнул.
— Ты еще приготовила подливку?
— Ага.
— Получилось неплохо. Только так и надо, ведь рубленый бифштекс без подливки невозможно есть. Он будет по вкусу напоминать подошву. Я, когда хочу приготовить бифштекс, вообще подливку делаю заранее. Беру сначала много-много лука и жарю его первым. К тому времени, как поджарится лук, и мясо поспеет. Ведь нет никакой необходимости зажаривать его так, чтобы оно по вкусу напоминало подошву, лучше всего его слегка обжарить с луком, а потом добавить туда подливку и чуть-чуть потушить.
— Я с тобой не спорю.
— А если туда добавить еще побольше чеснока, то мясо получится — пальчики оближешь!
— Френку нельзя есть много чеснока. Тем более что ему часто приходится допоздна засиживаться на работе… Да еще ведь он никогда не знает заранее, когда он может там понадобиться.
— Да, я понимаю. А сегодня вечером чем он занят? Все то же дело об убийстве?
— Угу.
— Докопался до чего-нибудь? — спросил Грэмпс, будучи не в силах скрыть волнение.
Она рассмеялась.
— Пока он занимается самой что ни на есть скучной, обыденной работой: допрашивает кое-кого из Лос-Анджелеса. Он вызвал их сюда.
— Угу, — промямлил Грэмпс.
— Положить тебе еще немножко подливки, Грэмпс?
— Не знаю даже, по-моему, я и так объелся, — задумчиво сказал Грэмпс. — Подливка тебе чертовски удалась. Это к тебе перешло от Виггинсов — мы все отлично готовим.
Он еще немного подумал и протянул ей тарелку.
Милдред с удовольствием наполнила ее до краев. Грэмпс снова добавил туда изрядную толику чеснока с солью и уже почти что расправился со второй порцией, когда вдруг конвульсивно дернулся и прижал ладонь ко рту.
— Что случилось? — воскликнула Милдред.
— Зуб с дуплом, — скривившись, сказал Грэмпс и передал ей пустую тарелку. Другой рукой он осторожно погладил челюсть. — Проклятый чертов зуб! Сто лет назад уже надо было его залечить! Покоя от него нет. То ничего-ничего, а то вдруг как скрутит, как сейчас. Господи помилуй!
Грэмпс, стремительно поднявшись, оттолкнул от себя стул и принялся крутить по комнате.
— Давай я тебе накапаю на вату немножко камфары, положишь ее между больным зубом и щекой, — предложила Милдред.