За столом в кафетерии с циничным видом сидел Билл Гейнз в очередном свистнутом пальто, другое лежало на коленях. Он был явно доволен. Рядом с ним сидел Старый Барт и Келли, безработный таксист, который, тусуясь на Сорок второй улице, периодически добывал несколько долларов торговлей вразнос презервативами и стабильно таскал пятидесятицентовые переключатели – эти его акции попадали под один из многочисленных вариантов «мелких хищений». Я рассказал им об агенте и отправил Старого Барта за брошенным товаром.
Гейнз выглядел раздосадованным и раздраженно воскликнул: «Да ты смотри хоть, ради бога, чьи деньги берешь».
– Если бы я не взял денег Рэя, то был бы уже на пути в Федеральную контору.
– Ладно, будь внимательнее.
Пока мы ждали Барта, Келли принялся втирать нам долгую телегу про то, как он обругал охранника в Томбз. Вскоре с товаром вернулся Барт и доложил, что чувак в светлой полушинели всё ещё расхаживает по платформе. Я передал ему под столом два пакетика.
Затем мы с Гейнзом пошли к нему домой вмазываться. По пути Билл размышлял вслух : «На самом деле я в натуре собираюсь сказать Барту, что не смогу ему больше давать на комиссию». Гейнз жил в дешевой меблированной комнате на Уэст-Фотиз. Открыв дверь, он сказал: «Входи и немного меня подожди. Я сгоняю за техникой». Как и многие джанки, Билл прятал свою технику и дозняки где-нибудь вне своей квартиры. По его возвращении незамедлительно втерлись.
Гейнз полностью осознавал свою способность быть невидимым и временами чувствовал острую необходимость собрать себя в единое целое, чтобы по крайней мере найти пригодный для вмазки кусочек плоти. В эти моменты он реанимировал все свои привязки к действительности. Вот и сейчас принялся обшаривать письменный стол и притащил помятый, истрёпанный манильский конверт. Показал мне рекомендацию из Аннаполиса с ремаркой «хорошему работнику производства», старое захватанное письмо от «моего друга, капитана», приглашение к масонам, пригласительный билет на вечер «Рыцарей Коламбуса» (выпускников Колумбийского университета).
«Каждая немного помогла», – грустно заметил он, предъявив свои верительные грамотки. Несколько минут сидел тихий и задумчивый, а потом заулыбался: «Обыкновенной жертве обстоятельств». Поднявшись, тщательно запрятал свой конверт.
– Слушай, я уже дошел до той стадии, когда могу спалить все ломбарды в Нью-Йорке. Ты не возражаешь, если заложишь для меня это пальто?
* * *
Вскоре дела пошли всё хуже и хуже. Однажды днём меня остановил в коридоре гостиничный клерк.
– Даже не знаю, как это поточнее выразить, – начал он, – но с людьми, которые приходят в твою комнату, творится что-то неладное. Я раньше сам занимался всякими незаконными фишками. Просто хочу предупредить, чтобы ты был поосторожнее. Сам знаешь, все звонки проходят через офис. Сегодня утром я случайно услышал один, и он был чертовски понятен. Если бы на коммутаторе оказался кто-нибудь другой… Так что будь осторожен и попроси этих людей следить за тем, что они говорят по телефону.