Я в это не верила.
– Думаю, в настоящее время головы у них заняты другим, им сейчас не до мести. В конце концов, не я заварила всю эту кашу, – решительно заявила я.
Гжегож не менее решительно возразил:
– В их распоряжении две головы, из них одна Мизюнина, а мы хорошо знаем, на что способна эта особа. К тому же, если мне не изменяет память, именно ты и заварила, во всяком случае, все началось с тебя. Я просто-напросто боюсь за тебя!
– Ну ладно, свяжусь с ментами…
Капитан Борковский не скрывался от меня, по телефону я его сразу заловила. Уж не знаю почему, но он не хотел, чтобы я приходила к нему в Управление, предпочитал встречи у меня дома, как я ни заверяла его, что уже почти не хромаю. Но раз предпочитает прийти ко мне в гости – пожалуйста.
Капитан явился с цветами и, вручая их, галантно произнес:
– Мне хотелось как-то загладить свою вину перед вами, ну, за тот недосмотр с головой. И еще хочу поблагодарить за информацию. Вы уже столько знаете, что, полагаю, могу и остальное выложить. Здесь, у вас, я вроде как беседую частным образом, не в служебном порядке, так что, понимаете, мне легче рассказать о кое-каких вещах. Надеюсь, вы не напишете на меня донос?
С удовольствием разглядывая прекрасные пурпурные пионы и ставя их в вазу с водой, я рассеянно отозвалась:
– Нет. Вернее, да, – поправилась, поняв, что ответ прозвучал двусмысленно. – Не напишу. И по-прежнему буду бороться с преступностью. Если хотите, могу прицепиться к другой статье, выбор у нас громадный, бешеный, можно сказать. Аферы и махинации на каждом шагу.
– Другие аферы меня не интересуют, например хозяйственные, – как вам известно, я занимаюсь особо тяжкими уголовными преступлениями, так что пусть другие переживают. Впрочем, что касается Либаша…
– Ну? – нетерпеливо спросила я, усаживаясь в кресло и подсовывая ему банку пива. Пусть сам обслуживается, не люблю крутиться вокруг стола.
Капитан автоматически налил себе пива и продолжил начатую фразу:
– …то кое-что удалось установить. Слабым звеном оказался… ни за что не отгадаете!
– Ясное дело, не отгадаю! – рассердилась я. – Как я могу отгадать, если не знаю людей?
– Этого вы как раз знаете. Новаковский признался без зазрения совести, и, как ни странно, ему ничто не грозит. Эта сволочь умеет приспосабливаться к обстоятельствам, в нужный момент сразу перестроился да перешел на другую сторону баррикады. Как только понял, что Спшепгель разоблачен, так и перешел. Больше денег с него не получишь, ничего не вытянешь, так почему и не заговорить?
– А чистосердечное признание является смягчающим вину обстоятельством, – догадалась я.