Подписано мною собственноручно 1 июня 1821 г.
Хорнблоуэр, контр-адмирал»
Прочитав этот документ, Хорнблоуэр мог обратиться к другому. Это был резкий протест голландского губернатора Кюрасао, с требованием объяснений, извинений, немедленного снятия блокады, и частичной компенсации. Хорнблоуэр в изумлении уставился на Хупера.
– Это оформлено в соответствии с законом, – сказал он, указывая на прокламацию, – но я никогда ее не подписывал. Это не моя подпись.
– В таком случае?.. – Хупер запнулся. – Я думал, что вы можете исполнять секретные предписания из Лондона.
– Разумеется нет, сэр. – Хорнблоуэр еще один долгий миг глядел на Хупера, прежде чем к нему пришла разгадка. – Рэмсботтом!
– Что вы имеете в виду?
– Он выдал себя за меня, или, в крайнем случае, за одного из моих офицеров. Можно ли увидеть того голландского офицера, который доставил это?
– Он ожидает в соседней комнате. Там же находится испанец, присланный Морильо из Ла Гуайры на рыболовном судне.
– Можно ли попросить их войти, сэр?
Голландца и испанца переполняло чувство оскорбленного достоинства, которое ни в малейшей степени не убавилось, когда их представили адмиралу, виновному, по их мнению, в этом оскорблении. Голландец бегло говорил по-английски, и именно к нему Хорнблоуэр обратился в первую очередь.
– Как была доставлена прокламация? – спросил он.
– С одним из ваших кораблей. Одним из ваших офицеров.
– Что за корабль?
– Военный бриг «Десперейт».
– У меня нет такого корабля. Он не значится в списках флота. Кто принес бумагу?
– Капитан.
– Кто он? Как он выглядел?
– Офицер. Коммандер, при эполетах.
– В форме?
– Да, в полной форме.
– Молодой? Старый?
– Очень молодой.
– Невысокий, худой, симпатичный?
– Да.
Хорнблоуэр и Хупер обменялись взглядами.
– А этот бриг, «Десперейт»? Около 170 тонн, бушприт почти без наклона, грот-мачта смещена к корме?
– Да.
– Это объясняет все, сэр, – сказал Хорнблоуэр Хуперу, и продолжил, обращаясь к голландцу, – как ни прискорбно говорить об этом, но вас обманули. Тот человек был самозванец. Прокламация – подделка.
Голландец буквально окаменел от ярости. В течение нескольких мгновений ему никак не удавалось подобрать на чужом языке необходимые слова. Наконец он выдавил из себя слово – название, которое ему пришлось повторить, чтобы его могли разобрать.
– «Хелмонд»! Хелмонд!
– Что значит «Хелмонд», сэр? – поинтересовался Хорнблоуэр.
– Одно из наших судов. Ваш корабль… этот «Десперейт», захватил его.
– Ценное судно?
– На его борту находились пушки для испанской армии. Две батареи полевых орудий: стволы, лафеты, снаряжение, в общем, все.