Одна или две гаремные дамы, не удержавшись, разразились аплодисментами. Даже стражники вроде были потрясены.
– Это Тройной Оркский Удар с Дополнительным Выпадом, – гордо пояснил Найджел. – Я разбил кучу зеркал, пока его отрабатывал. Смотри, они остановились.
– Полагаю, они никогда не видели ничего подобного, – слабым голосом предположил Ринсвинд, оценивая расстояние, отделяющее его от двери.
– Думаю, да.
– Тем более подобной концовки. Когда меч застревает в потолке.
Найджел глянул вверх.
– Странно, – заметил он. – Дома с ним всегда происходило то же самое. Интересно, что я делаю не так?
– Откуда мне-то знать.
– О боги, мне очень жаль! – воскликнул Найджел, увидев, что стражники, которые, похоже, сообразили, что потеха окончена, окружают их, готовясь нанести последний удар.
– Не вини себя… – сказал Ринсвинд. Найджел потянулся к клинку и безуспешно попытался высвободить его.
– Спасибо.
– За тебя это сделаю я.
Ринсвинд обдумал следующий шаг. Даже не один, а несколько. Но дверь была слишком далеко, и, судя по доносящимся из-за нее звукам, дела там обстояли ненамного лучше.
Оставалось одно. Придется попробовать пустить в ход магию.
Он поднял руку, и двое стражников упали наземь. Поднял другую, и наземь упали двое оставшихся противников.
Как раз когда он задумался, каким образом у него это получилось, через распростертые тела, рассеянно потирая ребра ладоней, грациозно перешагнула Канина.
– Где тебя носило? – сказала она. – И как зовут твоего друга?
Выше уже говорилось, что Сундук крайне редко проявляет какие-либо эмоции – за исключением двух: слепой ярости и ненависти. Поэтому вам будет очень трудно оценить те чувства, с которыми он проснулся, лежа на крышке и болтая ногами в воздухе, в сухом русле реки в нескольких милях от Аль Хали.
Еще и нескольких минут не прошло с восхода солнца, а воздух уже был похож на дыхание раскаленной печи. После определенного числа раскачиваний Сундуку удалось направить большинство ножек в нужную сторону, и теперь он стоял, вытанцовывая в замедленном темпе замысловатую джигу, чтобы как можно меньше ног касалось обжигающего песка.
Он не заблудился. Он всегда точно знал свое местоположение. Он всегда был здесь.
Просто все остальное временно куда-то подевалось.
Проведя некоторое время в раздумьях, Сундук повернулся, сделал очень медленный шаг – и врезался в валун.
Сильно озадаченный этим, он попятился и сел. Им овладело такое чувство, будто его набили горячими перьями. Сейчас ему не помешали бы тенечек и порция приятного прохладительного напитка.
После нескольких неудачных попыток он поднялся на вершину ближайшего бархана, откуда открывался непревзойденный вид на сотни других барханов.