Прошло двадцать лет. Соединенные Штаты пережили Гражданскую войну. Сотни тысяч людей погибли от пуль, мин и снарядов, умерли жалкой смертью в заразных военных лагерях. На нью-йоркских улицах были скошены картечью сотни демонстрантов, протестующих против призыва в армию. Булыжная мостовая перед волшебным магазинчиком была усеяна трупами. Наконец, после упорного сопротивления и неслыханной агонии Конфедерация была побеждена. Война стала историей.
Джеймс Эбернати возвратился.
– Я был в Калифорнии, – заявил он пораженному мистеру О'Беронну. Лицо Джеймса было покрыто здоровым загаром. На нем был бархатный плащ, сапоги со шпорами и расшитое серебром сомбреро. Он достал из кармана большие золотые часы-луковицу и на его пальцах засияли драгоценные камни.
– Вы разбогатели на золотых приисках, – догадался мистер О'Беронн.
– Вообще-то нет, – сказал Джеймс. – Я занимался бакалейной торговлей. Там, знаете ли, за дюжину яиц можно получить столько золотого песка, сколько эти яйца весят.
Он улыбнулся и показал на свой изысканный наряд.
– Я преуспевал, но одевался, как правило, не столь экстравагантно. Дело в том, что я принес все свои мирские богатства на себе. Я подумал, что это упростит наши расчеты.
Он достал пустой флакон.
– Очень предусмотрительно с вашей стороны, – сказал мистер О'Беронн. Он внимательно разглядывал Джеймса, будто пытаясь заметить тончайшие трещинки в его психике или признаки нравственного разложения. – Вы, похоже, ни на день не постарели.
– О, не совсем так, – сказал Джеймс. – Когда я впервые пришел сюда, мне было двадцать, а теперь я вполне выгляжу на двадцать один, даже на двадцать два.
Он поставил флакон на прилавок.
– Может, вам будет интересно знать, – в ней оказалось ровно двадцать чайных ложек.
– И вы не пролили ни капли?
– О, нет! – ответил Джеймс, улыбаясь при этой мысли. – Я открывал ее только один раз в год.
– А вам не приходила в голову мысль выпить, скажем, две ложечки сразу? Или осушить флакон залпом?
– А что бы это дало? – спросил Джеймс.
Он начал стягивать с пальцев кольца, и они падали на прилавок с мелодичным звоном.
– Я полагаю, у вас сохранился запас Молодильной Воды.
– Сделка есть сделка, – недовольно проворчал мистер О'Беронн.
Он достал другой флакон. Джеймс ушел босиком, в одной рубахе и штанах, но с флаконом в руке.
Миновали 1870-е годы. Страна отпраздновала свое столетие. Железные дороги прошили континент вдоль и поперек. На улицах Нью-Йорка появились газовые фонари. Высоченные здания, каких никогда прежде не бывало, росли, как грибы. Только окрестности волшебного магазинчика не изменились.