— Да, господин судья, — глядя на него, ответила девушка.
— Леди Тина, вы приговариваетесь к публичному обращению в рабство.
Слова судьи потонули в одобрительном хоре голосов. Девушка обречено уронила голову. Ее уже ничего не могло спасти.
— Подведите ее к дыбе, — распорядился судья.
Человек, управлявший повозкой, подошел к связанной девушке. Он отстегнул цепь, прижимающую ее шею к кожаной подушке, и, поддерживая под руки, по-прежнему связанные за спиной, помог ей подняться по ступенькам на повозку. Она остановилась рядом с судьей и низко опустила голову.
— Леди Тина, подойдите к дыбе, — потребовал судья.
Девушка машинально, словно во сне, подошла к дыбе и прижалась спиной к металлической поверхности. Правивший повозкой человек опустился на колени и закрепил лодыжки девушки на ободе дыбы. Затем обошел ее сзади и развязал веревки, стягивающие ее запястья.
— Положи руки на голову. Разведи локти пошире, — командовал он.
Девушка послушно выполняла все, что ей говорили.
— Ложись, — приказал он, поддерживая ее за плечи.
Она легла, растянувшись на металлической, несколько выгнутой поверхности дыбы, напоминающей большое колесо. После этого человек развел ей руки, уложил ее запястья в специальные углубления на ободе дыбы и привязал их ремнями. Такую же операцию он проделал с ногами девушки, закрепив в пазах на ободе ее щиколотки. Затем широкими ремнями притянул ее колени к спицам дыбы и, когда девушка замерла на ней, словно распятая, длинным рычагом сзади еще больше выгнул центральную наружную часть колеса. Теперь у девушки не было ни малейшей возможности пошевелиться. Ее бедра оказались закрепленными намертво. Клеймо должно получиться четким и глубоким.
Человек, натянув длинные кожаные рукавицы, вытащил из жаровни раскаленное тавро для клеймения рабов. На его торце даже отсюда была заметна пылающая буква размером в целый дюйм — начальная буква слова «кейджера», означающая на горианском «рабыня». Это красивая, изящная буква.
Судья оглядел распростертую на дыбе леди Тину из Лидиуса. Она ответила ему беспомощным, наполненным беспредельным ужасом взглядом.
— Поставить клеймо на теле леди Тины, — распорядился судья. — Отныне она рабыня. — Он повернулся и медленно спустился с повозки.
Девушка у него за спиной разразилась душераздирающим воплем, утонувшим в ликующих криках зрителей.
Человек отбросил тавродержатель в жаровню и быстрыми грубыми движениями сорвал ремни с запястий и щиколоток девушки. Теперь с ней можно было не церемониться. Схватив несчастную за волосы, он рывком поставил девушку на ноги. Она захлебывалась от рыданий.