Госпожа Нориэль подняла голову. Она выглядела так, словно готова была заплакать. Неужели госпожа Хуана и с ней поссорилась? С чего бы это?
Старейшие заняли свои места, молодые девочки занялись горшками, добавили в них угольев, пошевелили их.
Хуана свирепо посмотрела на Нориэль.
— Я обвиняю женщин этой деревни в грязных, неестественных и порочных занятиях. Вы не выходите замуж, как приличные женщины, вы не знаете, кто отцы ваших детей, вы спариваетесь, как дикие звери во время течки. А теперь я знаю, чем еще вы занимаетесь! — мстительно воскликнула она. Так как обвинения она произносила на своем языке, только у нескольких вопросительно поднялись брови. — И вот эта она-самец, которая выглядит как мужчина и действует как мужчина, сделала мне неприличное предложение, которое я не могу описать словами!
Рослая кузнечиха вытерла глаза и запинаясь заговорила:
— Мне казалось, я тебе нравлюсь. Мы так хорошо ладили. — Она повернулась к старейшим. — Я спросила, хочет ли она быть моей сестрой-подругой. Я и не думала, что она воспримет это как оскорбление.
Несогласная на языке Хуаны осторожно спросила у нее:
— Как по-твоему, что означает это предложение?
Хуана ощетинилась.
— Чтобы я стала ее женой! Даже эта девчонка хранительница говорила моему сыну, что она известная любительница женщин!
Лицо Нориэль прояснилось, словно она услышала похвалу, и несколько голосов немедленно подтвердили.
— Она накормила меня и моих дочерей, когда мы болели! — воскликнула одна женщина. — И только попросила поступить так же, если кто-то другой окажется в беде.
— Она защитила моего маленького Джомми от хулиганки Леннис, — добавила госпожа Лорин, — и всегда была добра ко всем.
— Она первой предложила еду и убежище этим пришелицам, когда они, бездомные, пришли к нам, — добавила третья. «И смотрите, как ей отплатили», — висело в воздухе.
Оттуда, где сидело семейство Лизы, поднялась молодая, но большая и волосатая рука, и гладкий, хорошо знакомый голос произнес почти с оскорбительной снисходительностью:
— По-видимому, мы опять столкнулись с неверным пониманием, мои дорогие женщины, потому что слово, которым вы воспользовались, в нашем языке обозначает филантропа , любителя людей, а не только женщин.
Старейшая кивнула в знак благодарности.
— Спасибо, госпожа Эгил. Как-нибудь я приглашу тебя переводить. — Теперь настала очередь Ароны гневно сжать зубы. Старейшая указала веретеном на Хуану и спросила: — Если ты оскорблена, почему остаешься с Нориэль, дочерью Аурики?
Хуана опустила голову и призналась:
— Она сделала Осеберга своим подмастерьем. Я все бы отдала за это, кроме своей чести.