Лужайки и деревенские домишки сменяются более солидными заборами, скрывающими окруженные террасами коттеджи, крыши которых выложены красной желобчатой черепицей, а из труб густыми неровными клубами валит дым. Кучер поглубже натягивает шапку и снова нахлестывает усталых лошадей. Они прибавляют шагу, и карета через Саутворк въезжает в предместье Лондона, и дома по мере приближения к центру приобретают сперва один верхний этаж, затем другой, становятся выше и стройнее, и так до самого Лондонского моста, где запруженный народом город внезапно обрывается, уступая место реке.
— … плоть и кровь моей торговли, импорт-экспорт. Как-нибудь да заработаешь пенни, — втолковывает мистер Кливер своим попутчикам, пока они проезжают над медлительной водой. Его никто не слушает. Женщина с маленькой девочкой вежливо кивает, молодой человек спит, уронив голову на плечо. Кливер не обращает на него внимания.
— Никто не скажет, что Нед Кливер не любит реку! — заявляет он. Молодой человек просыпается от очередного толчка как раз вовремя, чтобы услышать последнее слово. Женщина согласно кивает.
— Реку? Где река? — спрашивает молодой человек, просыпаясь. Его голос звучит хрипло.
Но они уже миновали реку, и теперь колеса кареты грохочут по булыжной мостовой Ломбард-стрит.
— Вон там, сзади. — Кливер тычет большим пальцем через плечо. Карета замедляет ход, потому что толпа все прибывает и становится все более шумной, по мере того как они продвигаются по Чипсайду и огибают собор Святого Павла со скоростью улитки. Кливер чихает, не потрудившись прикрыть нос рукой.
— Нет, вы только посмотрите! — продолжает призывать он своих спутников. — Где вы еще найдете такой город! — Кучер натягивает вожжи. Лошади останавливаются.
— Приехали! — кричит кучер вниз. Кливер выкарабкивается наружу, стаскивает с крыши свой сундук и исчезает, не озаботившись даже словом на прощание. Женщина с девочкой выбираются следом за ним, а затем из кареты выходит и молодой человек, все еще нетвердо держась на ногах и не вполне проснувшись. Женщина перекладывает саквояж в другую руку и протягивает ему ладонь на прощание.
— Благодарю вас, миссис Джеммер.
— Всего доброго, мистер… — Она пытается припомнить его имя, которое слышала всего один раз, когда три дня назад они садились в карету. — Примите мои соболезнования, сэр, — говорит она наконец и уходит.
— Ваше? — спрашивает кучер, снимая сверху дорожный сундук. Молодой человек берет его и начинает рыться в карманах. Рука его наталкивается на медальон с портретом матери, который та вложила в его ладонь, когда он поднимался на борт пакетбота, чтобы покинуть Джерси. Со всех сторон его толкают прохожие. Он снова шарит в кармане и вытаскивает листок бумаги с планом, тщательно нарисованным рукой матери, на котором показано, в какую сторону ему следует идти от любого места на реке. Он должен только найти Темзу, и он не заблудится.