Внимание Корсакова привлекла картина на стене. Под свинцово-серыми тучами бились в гранитные скалы штормовые волны. Над скалами парили птицы, тучи неслись к берегу, а приглядевшись, можно было различить летящую навстречу тучам размытую тень. Словно сорвавшаяся со скал неприкаянная душа рвалась прочь от скалистого берега. Корсаков подошел поближе, надеясь разглядеть подпись художника, но картина была не подписана.
— Это написал один мой знакомый, — тихо сказала за его спиной Лада Алексеевна. — Я знала его подростком, когда он работал рулевым на маленьком сейнере. Впоследствии он стал краеведом и художником, но его имя вам ничего не скажет.
— Очень неплохая работа, — одобрил Корсаков, — самобытно и в то же время очень профессионально. А что это за место?
— Это архипелаг Новая Земля. Берег возле поселка Малые Кармакулы.
— Вы там бывали? — удивился Корсаков.
— Довелось побывать, — еще тише ответила Белозерская, — но обо всем по порядку. Присаживайтесь.
Корсаков устроился на стуле возле стола с вазой, женщина — язык не поворачивался назвать ее старушкой — присела напротив и, чуть склонив голову, посмотрела ему в глаза. Анюта так же склоняла голову, наблюдая, как Игорь работает за мольбертом.
«Жаль, что я не доживу, чтобы посмотреть, станет ли Анюта похожа на нее», — вновь подумал Корсаков.
— Вы проживете очень долго, молодой человек, но этого не увидите, — спокойно сказала Лада Алексеевна.
— П-почему? — сумел выдавить остолбеневший Корсаков.
— Не спешите, — она наклонилась и слегка похлопала его по руке, — всему свое время. Помогите мне собрать на стол.
Корсаков помог ей достать из шкафа чайный сервиз с затейливым рисунком. Тонкие чашки были прозрачны той обманчивой чистотой, которая присуща лишь жемчужинам. Игорь даже не удержался и попытался взглянуть сквозь чашку на свет.
— Саксонский фарфор, — пояснила Лада Алексеевна. — Не правда ли, прекрасно?
— Изумительно, — подтвердил Корсаков.
— Мой дед привез сервиз из Германии в конце девятнадцатого века. Кстати, как и картину, которую я вам подарила, — Лада Алексеевна обернулась к двери и немного повысила голос: — Анна, ты скоро? За это время можно ведро вскипятить.
— Уже иду, бабуля, — отозвалась девушка.
— Я строга с внучкой, — пояснила Лада Алексеевна, — она еще ребенок и притом балованный. К сожалению, мой племянник, ее отец, избаловал девочку. Надеюсь, вами она не пытается управлять?
— Случается, — усмехнулся Корсаков.
— Не позволяйте ни в коем случае! Если впоследствии вы хотите иметь рядом настоящую женщину, не важно: друга, жену или любовницу — никогда не позволяйте Анюте командовать собой.