– Знаю, – небрежно отмахнулся он. – Хочешь, чтобы я шпионил за своими ребятами, которые работают со мной много лет? Или за собой? Ладно, подумаем… А сейчас… – он взглянул на часы, – пока время у меня есть, смотаемся в этот офис, где работала твоя Катя. Прямо сейчас. Поговорим с народом об этой самой презентации. Может, кто чего запомнил после вчерашнего? Время к вечеру, голова должна проясниться… Сколько у нас еще времени осталось, согласно их ультиматуму?
– Девятнадцать часов и еще тридцать минут. Если только они там не засели по-новой, – сказал я. – Голова ясная, почему бы не продолжить? Раз работа у них такая…
– Вот тут бы их и взять за жабры, пока они разговорчивые… – согласился Вячеслав Иванович.
В машине я молчал, размышляя о происходящем. Только в этом веке человечество уяснило себе наконец, что есть вещь более ценная, чем золото, бриллианты, собственность.
Информация! Вот ключ к богатству и власти, к золоту и бриллиантам в том числе. И все конфликты и войны – во имя информации и за обладание ею и с ее помощью. Кто владеет информацией – владеет миром, это еще когда было сказано. Но пока сам не ткнешься мордой об стол собственного невежества, пока не почувствуешь себя светящейся букашкой с экрана компьютера, пока не осознаешь, что кто-то свыше знает о тебе все, о каждом твоем шаге, вплоть до твоих анализов в поликлинике, не поймешь истинную силу информации.
Я сидел на заднем сиденье и искоса посматривал на Вячеслава Ивановича, сидящего рядом с водителем.
Наверное, испытываешь жуткое чувство, когда залезают к тебе в карман. И примерно то же самое испытываешь, когда воруют информацию из твоего собственного компьютера. Как деньги из кошелька. Теперь Вячеслав Иванович испытал это сполна. Сбылось то, чего он больше всего опасался, не доверяя заокеанской технике, и вот именно она его подставила.
Не его сотрудники или друзья его предали, а этот бездушный соглядатай с квадратным глазом, которого он допустил в свое святая святых, в свои секреты и которому он с самого начала не доверял. С нами всегда происходит то, чего мы больше всего боимся, я всегда верил в эту мудрость, и она снова подтвердилась.
Я впервые появился в офисе, в котором работала Катя. Пока Вячеслав Иванович, по-прежнему хмурый и недоступный, о чем-то договаривался со здешним начальником, о котором она столько мне рассказывала, я поглядывал на ее коллег. Сплошь длинноногие девочки и упакованные юнцы, с бородками и без, сидели в этом зале с аквариумами, зимним садом и разглядывали нас из-за своих компьютеров и принтеров. Кажется, они отпускали на наш счет смешливые замечания, которые я не мог разобрать из-за негромкой музыки, приличествующей их занятиям.