– Но тогда лучше все оставить как есть? – сказала она. – Ведь они поставили эту мерзость еще до того, как ты ко мне переехал, правильно? И отключение свяжут именно с тем, что ты их раскусил. И теперь будут настороже.
– Ты права, – согласился я. – Поэтому давай снова все включим. И пусть слушают. Сделаем вид, что ничего не знаем. – И я снова взял нож для чистки картошки.
Катя следила за моими манипуляциями, прижавшись головой к моему плечу. Ее веки слипались.
– Пора спать, – сказал я. – Утро вечера мудренее.
Ночью я долго не мог заснуть. Пытался себе представить, как буду разговаривать с родителями потерпевшей Оли Ребровой в качестве адвоката насильника. Сам насильник сидит дома с подпиской о невыезде. И с ним теперь тоже придется разговаривать.
Я интуитивно чувствовал правоту Вадима Райского. Что здесь не все еще ясно. У Вадика, что называется, свежий взгляд со стороны.
Значит, так: влиятельные родители хотят вытащить сыночка из этой мерзкой истории, подрывающей папину репутацию. С другой стороны работают мощные и влиятельные конкуренты. Подключились такие силы, с такими возможностями… если судить о прослушивании моего телефона. Александр Борисович говорил мне как-то, что Игорь на насильника не тянет. Слишком робкий. Даже при том, что экспертиза подтвердила его вину… Да он и сам в этом сознался. И даже хотел взять всю вину на себя. Зачем же ему выгораживать тех двоих?
Поэтому Савельев и считал это дело законченным, а вину Игоря доказанной. Что еще я знаю об этом деле? Кажется, потерпевшая показала, будто Игорь вызвал ее на улицу поговорить с каким-то знакомым… И во время разговора подошли эти парни, зажали ей рот, поволокли в подъезд соседнего дома…
Откуда они взялись? Случайно проходили мимо? Александр Борисович говорил, что Игорь отвечал на все вопросы односложно, опустив голову. А следствие поторапливали. Возникли новые, нашумевшие дела, в частности заказное убийство очередного банкира, на этот раз Степаняна, а тут, мол, все уже ясно и понятно… В конце концов Александр Борисович уступил давлению сверху и переключил Савельева и всех нас на Степаняна.
Дерзкое, потрясшее всех убийство среди бела дня, в центре Москвы, среди множества людей… И все свидетели говорили разное, путались, будто убийцы уехали на правительственной машине с соответствующими номерами… Мол, это были несколько молодых людей, одетых по последней моде, нисколько не похожие на бандитов… Будто они все проделали не спеша, не суетясь, ни на кого не обращая внимания… Целую неделю в Москве только об этом и говорили – с ужасом, в панике, ожидая худшего. Но так никого и не нашли.