Александр Николаевич Бахметьев сидел один, с недовольным видом потягивая трубку. Вадиму на этот раз он ничего не предложил. И Вадим спокойно, не спрашивая разрешения, раскурил свою.
Вот так они некоторое время молча меня обкуривали, состязаясь в количестве колец, пущенных к потолку. Вадим, на мой взгляд, имел численное преимущество, хотя выступать ему пришлось на чужом поле.
– Ну как, все нормально? – сочувственно спросил наконец Бахметьев, обращаясь ко мне.
– Что вы имеете в виду? – откликнулся я как можно беспечнее.
– Я говорю о вечере, проведенном в «Фее», – пояснил Бах. – Замечательные, однако, девушки вам попадаются, – сказал он не без зависти. – Одна лучше другой. И как вы с ними со всеми справляетесь? Ведь столько кругом завистников, которые захотят отбить.
Краем глаза я видел, как напрягся, посмотрев на меня с негодованием, Вадим.
– Вы и там следили за мной? – спросил я.
– А как же? – Бах приподнял брови. – Вы адвокат моего сына, которому грозит тюрьма, кого, как не вас, мне оберегать?
– Быть может, нападение на нас было тоже вами инсценировано? – спросил я.
– Нет, – улыбнулся он. – Этот ночной клуб мы не контролируем. Там – чужая сфера интересов.
– Которая при разделе вам не досталась? – не удержался Вадим от колкости.
– Игорный бизнес меня не привлекает, – проворчал Бах.
– Давайте начистоту, – сказал я. – Мы не можем работать в обстановке недоверия и подозрительности, а также воздействия на нас запугиванием.
– Так оно и было, пока вы не согласились защищать моего сына. – Бах подмигнул Вадиму. Тот смутился, потом нахмурился.
– Договоримся раз и навсегда, чтобы больше к этому не возвращаться! – сказал Вадим. – Мы взялись защищать вашего сына не только потому, что уступили вашему давлению, но главным образом потому, что стали сомневаться в его виновности.
– А раньше они там в прокуратуре не сомневались, – лицо Баха потемнело. – Не кажется ли вам, что задачей Савельева было не найти насильников, а посадить моего сына?
– Мне ничего не кажется, я верю только фактам, – сказал я. – И данным экспертизы.
– А что, результат экспертизы трудно сфальсифицировать? – спросил Бах.
Мы с Вадимом переглянулись.
– А почему ваш адвокат Колеров никому не сказал об этом ни слова? – спросил я.
– Его убили, вы же знаете, – ответил Бах. – Концов, конечно, не найдешь…
– И если мы провалим защиту вашего сына, нам лучше на Кипр не ездить? – вдруг спросил Вадим мальчишеским голосом.
Бах с интересом посмотрел на него.
– Бросьте… – отмахнулся Бах.
Мы с Вадимом опять переглянулись. И будто условились: говорить с ним теперь следует только предельно жестко.