Что делать? Я, извиваясь как уж, пополз обратно, внимательно следя за тем, чтобы ни одна часть моего тела не оказалась в зоне видимости. А может, киллер уже ушел? Нет, в это мало того что не хотелось верить, скорее всего, собаки снова бы залаяли…
Вот Ленин тэтэшник оказался буквально на расстоянии вытянутой руки. Я медленно потянулся за ним. В полуметре от моей ладони песок взметнулся маленьким бурунчиком. Ничего, Гордеев, ничего! Это твой шанс! Я не отдернул руку, а, наоборот, быстро продолжил ее движение, схватил пистолет и снова откатился в сторону. Хладнокровие – лучшее оружие в любой ситуации. Конечно, если есть пистолет.
А он у меня уже был. Завладев тэтэшником и откатившись, я встал и быстро и тихо подобрался к забору. Только бы собака не залаяла! Пусть она окажется какой-нибудь старой, утратившей нюх! Итак, я стоял почти прижавшись к забору и раздумывал, как действовать дальше. Быстро выбежать из-за угла? Только если мне вдруг захочется поиграть в живую мишень. Киллер сразу меня увидит и выпустит всю обойму. Хотя, думаю, пары пуль, пущенных в соответствующее место, будет достаточно…
Я поежился. Что за дурацкие мысли, Гордеев? Нужно решать как можно скорее, иначе киллер действительно скроется. В конце концов, чего ему терять? Свое лицо он мне не продемонстрировал, в машине вполне мог стереть отпечатки пальцев. Какой ему смысл устраивать тут, на улочках захолустной подмосковной деревни, вестерн с перестрелками? Он может спокойно уйти: свое дело он сделал, хотя и, видимо, не совсем хорошо. Скорее всего, он получил задание убить Анжелику, а не просто ранить шофера. Наше появление помешало ему. Но зачем неизвестному заказчику понадобилось убивать молодую певицу? Вот этот вопрос никак не выходил у меня из головы. И ответ мог дать только этот самый киллер, который сидел в тени деревенского забора.
А может, уже не сидел… Надо проверить. Я вспомнил сразу все фильмы про войну и простейший способ узнать, имеется ли за углом враг. Пошарив по земле, нашел веточку, нацепил на ее конец носовой платок. К счастью, он оказался не белым, а коричневым, иначе киллер мог подумать, что я собираюсь капитулировать…
Я медленно подошел к углу забора и осторожно помахал платком. В тот же миг он оказался пробит неслышной пулей. Отлично. По каким-то своим соображениям киллер оставался на месте. Что делать?
Гордеев, давай рассуждать логически. Почему киллер до сих пор на месте? Что ему мешает уехать, пока я сижу тут, за углом? Пораскинув мозгами, я пришел к выводу, что таких причин не было. Если бы он хотел меня застрелить, то сам бы гонялся за мной. А он сидит в укрытии… Нет, единственная причина, которая его удерживает на месте, – это его машина. Дело, по-видимому, обстояло так. Он проколол шину и едва успел выскочить и спрятаться где-то поблизости. Значит, пока я обыскивал «Москвич», он мог свободно застрелить меня и, что главное, завладеть джипом, если, конечно, ему нужно средство передвижения. Я чуть поежился от мысли, что еще десять минут назад подвергался такой опасности. Хорошо, что я не стал обыскивать придорожные кусты, иначе лежал бы уже в этих самых кустах с аккуратной дыркой посреди лба. Хотя нет, скорее он бы взял труп с собой, чтобы выбросить по дороге…