Раппопорт вопросительно замолчал.
– Я берусь за ваше дело, – сказал Гордеев, который не любил зря тянуть время. – Вернее, не за ваше, а за дело Невежина Федора Евгеньевича. Детали мы обговорим позднее.
– Федор Евгеньевич пока еще является вице-президентом, и сорок девять процентов акций фирмы «ВДП» принадлежат ему. Думаю, что гонорар вас не разочарует.
– Я берусь за это дело не только ради денег, но и еще по одной причине. Не скрою, оплата моих трудов стоит для меня не на последнем месте. Но в данном случае затронуты не только мои материальные интересы… Здесь присутствует и профессиональный интерес. Люблю, знаете ли, трудные дела.
– Спасибо, что не отказались.
– Буду рад помочь.
– Сделайте все возможное… Невежин человек честный. Я в этом уверен. Его просто подставили. Узнать кто – это в ваших силах… и в наших интересах.
– Я постараюсь сделать даже невозможное.
– Защитите невиновного. Он призывает вас на помощь.
– Вы знаете латынь?
– Этот мертвый язык сейчас знают только немногие филологи и специалисты-медики…
– Иногда и юристы!
– Почему вы об этом спросили?
– Потому что вы попали в самое яблочко. Слово «адвокат» происходит от латинского advocare и означает – «призывать на помощь».
– Не знал…
В этот момент за шторкой кабинки, в которой Гордеев вел прием, кто-то громко закашлял, напоминая беседующим, что сегодня есть и другие посетители, что здесь очередь.
– Итак, Владлен Семенович, я берусь защищать Федора Евгеньевича. Детали мы с вами еще обговорим – не сегодня, если это возможно. – Гордеев хотел дать понять посетителю, что время, отпущенное на него, у адвоката истекло, там, за шторкой, ждут другие. – Вы меня извините, просто какой-то наплыв клиентов! А наше соглашение я официально оформлю чуть позже, во второй половине дня. Нам же необходимо еще и согласие Невежина. Вот я и подъеду завтра с утра в Бутырки.
Раппопорт поднялся и понимающе покивал:
– Еще раз спасибо, что не отказались. Всего вам доброго.
Гордеев тоже ободряюще кивнул ему вслед.
Но когда Раппопорт отодвинул шторку кабинки, Гордеева осенило:
– Гольф! – неожиданно выкрикнул он.
– Что? – обернулся Владлен Семенович.
– Теплое океанское течение называется «Гольфстрим»?
– Да.
– Значит, игра аристократов и богачей называется «гольф»!
– Тогда как же называется автомобиль?
– Я бы сказал, что он так назывался. Теперь и у меня есть основания думать, что это груда обугленного металла.
– Не понял.
– Машина была марки «фольксваген-гольф». Это одна из последних моделей известного германского концерна.
– А-а, народный автомобиль?
– Слышали о таком?