Ирина метнула короткий взгляд на Лизу, а та ответила ей открытой и искренней улыбкой.
– Как вам сказать, – вроде бы успокоилась Ирина, – мне совсем не хочется выглядеть циничной в ваших глазах, но я, в общем, смогла убедиться в справедливости нашей известной пословицы, что старый конь борозды не портит.
Последовала почти неуловимая пауза, во время которой каждый из присутствующих как-то выразил свое отношение к Ирининой двусмысленности.
– Да, – с хитрой ухмылкой добавил перчику Турецкий, – но ведь и пашет неглубоко!
– И это верно! – под общий смех закончила Ирина. Верная интонация нашлась как бы сама собой, и дальнейший разговор потек без искусственных сложностей, условностей и замаскированной хитрости.
– Вы знаете, чем меня особенно поразил дневник Красновского? Своей, как вы очень верно заметили – правда, это о другом человеке – перехлестывающей через край взволнованностью и… страстью, что ли.
– Да? Интересно было бы посмотреть. Тем более – о себе.
– Нет вопросов, – пожал плечами Турецкий. – Будете в Москве, позвоните, я вам с удовольствием оставлю свой телефон. Заскочите как-нибудь по пути ко мне в прокуратуру… Вы же понимаете, что такого рода документы с собой в портфеле не носят!… Так вот, читая, я, конечно, не мог представить себе вас, но подумал, что я бы определенно позавидовал такой силе чувств… Такой эмоциональности.
– Как странно… – Ирина задумалась, потом вдруг попросила плеснуть ей в рюмку немного коньяку и тут же выпила. Потянулась к сигаретам Турецкого. Он дал прикурить. – Жаль, что узнаёшь об этом, когда уже везде поздно…
– Да, мне тоже показалось, что в вашем… не знаю, как сказать точнее – уходе? переходе? – не судите строго, была какая-то роковая необходимость. Не так?
Она движением бровей показала ему, что ответа не будет. Но что он прав. И Турецкий изобразил полное понимание. Ну конечно, подставили девочку. Хотя какая там девочка! В тридцать-то! На другой в эти годы уже и клейма, поди, ставить негде…
– А чем кончилась вторая история? У Красновского на этот счет ничего нет.
– Откуда? Он же погиб, если мне не изменяет память, в начале девяностых. Там какая-то неприятность была. Негры, что ли?
– Да, Вадим раскопал кое-что про негритянскую банду. Хотя в этой истории очень много запутанного. Но есть документы, которые, я надеюсь, позволят нам разобраться в этой ловко придуманной легенде. В девяносто первом его убили, если быть точным.
– Верно. А Роман умер в конце того же года. Инсульт.
Турецкий с таким неприкрытым восхищением посмотрел Ирине в глаза, что та покраснела.