– Ах ты обманщик! – почти взвизгнула она и влепила ему… поцелуй. – Значит, сегодня ты уже полностью свободен?
– Нет.
– Почему?!
– А ты – на что? Какая ж это свобода? Наоборот, самое что ни на есть иго!
– Не знаю, не знаю, но, по-моему, ты просто нахал. Так смотреть на незнакомую женщину…
– В присутствии знакомой?
– Ты все обращаешь в свою пользу! И все-таки она мне позавидовала.
– Тем более умна. И ни черта они от нее не добьются. Ну а в отношении меня у нее наверняка сложилось совершенно определенное мнение. Во всяком случае, если придется, ей будет несложно его отстаивать. Что и требовалось доказать.
Закрыв дверь на все запоры, Лиза заявила, что сегодня ничего убирать не будет, а отложит все на утро, потому что завтра она ни в какой журнал не пойдет – поедет провожать Александра на вокзал. Турецкий заметил, что с удовольствием познакомит ее с Гоголевым, лучшим сыщиком Петербурга.
– А он на вокзале обязательно должен быть?
– Всенепременно.
– Ну и пусть, в конце концов! – храбро заявила она и вдруг перешла на другую тему: – Она посоветовала мне сменить имидж. Как?
– Молодец! Я тебе тоже, помнится, советовал. Я даже догадываюсь, что тебе надо.
– Посмотрим. Значит, так. Ты можешь идти на кухню пить свой коньяк, жевать остывшую ногу или принимать душ. А меня прошу не трогать, пока я сама не позову.
– Договорились, – согласился Турецкий и в самом деле отправился на кухню за коньяком, чтобы затем перейти к не совсем еще остывшей баранине. Ах, как славно бывает выпить и закусить, когда гости уже разошлись и тебе никто не помогает советами!…
Лиза стояла перед большим трюмо в спальне и придирчивым взглядом рассматривала себя, как в музеях впервые попавшие туда посетители разглядывают картины.
Это платье она выудила со дна платяного шкафа. И надевала она его лишь однажды, на какую-то студенческую вечеринку, когда визгом моды были всякого рода мини. Оно сейчас сидело туго, переливаясь радугой и открывая бедра ну просто до неприличия. Даже темные резинки узорчатых чулок видны, а если чуть нагнуться, то и белая кожа. Но ноги на высоких каблуках смотрелись просто замечательно. У Ирки, конечно, они очень даже впечатляющие, однако, окинув себя взглядом, повернувшись туда-сюда, Лиза осталась и собой довольна. И приступила к прическе. Собрала волосы на макушке, скрепила их старинным гребнем, открыв шею – не лебединую конечно, но вполне.
Она была уже почти готова для демонстрации, когда услышала телефонный звонок. Крикнула через дверь:
– Не бери трубку! Меня нет дома!
– Это не тебя! – ответил Турецкий. – Ну ты скоро?