СВИДЕТЕЛЬ ИЛИ СОУЧАСТНИК УБИЙСТВА?
Высокий, горбоносый, с пышными черными усами – типичный донской казак в кинематографическом исполнении – Виктор Гоголев встретил Турецкого на лестнице и провел в свой кабинет.
– Дежурный позвонил, сказал, что вы ко мне. Садитесь. Чай? Кофе?
– Минералки бы, – с печальным видом ответил Александр Борисович.
– Понял, – хмыкнул тот и, сняв трубку внутреннего телефона, повторил просьбу гостя. И с той же интонацией. Артист!
– Новости имею, – как-то неожиданно вычурно заметил «важняк». – В том смысле, что благодаря вашим стараниям встреча уже состоялась.
– Да ну! – удивился Гоголев. – Быстро дед среагировал! А что ж вы-то, Александр Борисович, тут же не поставили меня в известность? Ведь Вячеслав предупреждал: ни шагу!
– А я здесь ни при чем. Иду себе нынче, подъезжают, просят пройти в машину, вежливо, с достоинством. А как фамилия этого Ефима?
– Рафалович. Папаша его был присяжным поверенным, а сын вот…
– Сын, между прочим, не чета какому-то стряпчему, он на весь город замахнулся: деньги, говорит, власть… Ладно, сами разберетесь. Словом, беседа предварительная состоялась, думаю, он сумеет оказать помощь. Так где же ваша вода?
Гоголев сделал обнадеживающий жест рукой и вышел из кабинета. Александр и оглядеться не успел, как тот вернулся, отвинчивая на ходу пробку у пластмассовой бутыли и разбрызгивая по полу забурлившую минералку. Подал стакан.
– Причащайтесь, сэр!
Так, усмехнулся Турецкий, Славкина работа! Нахалы они все-таки, эти менты. Никакого уважения к прокуратуре. А с другой стороны, чего стесняться? Замначальника уголовки, поди, подполковник. Судя по виду – ровесник. А если Славка его ценит, значит, и спец толковый, быть ему полковником. Ну и дай Бог…
– В двух словах, если не секрет, в чем суть просьбы? – переходя на деловой тон, осведомился Гоголев. – Я к тому, чтоб не с завязанными глазами действовать. В принципе на Рафаловича я надеюсь. Но он же не царь и не мессия, у кого-то может найтись и на него управа. Ну а все эти его закидоны насчет высшей власти, так это он вам, как новичку, пыль в глаза пускает.
Турецкий поиграл бровями, изобразив на лице полнейшее согласие со сказанным. Правда, интуиция подсказывала полностью противоположное. Ну да ладно, ведь смена власти произойдет не завтра, значит, у этих ребят есть еще время подумать…
И «важняк» изложил причины своего интереса к водителю покойного вице-губернатора. О второй части, касающейся дезы, говорить не стал, поскольку, по его соображениям, к ведомству Гоголева она отношения не имела. Затем поинтересовался успехами в этом деле коллег. Гоголев вынул из сейфа конверт и вытряхнул из него две крупные фотографии. Фотороботы, понял Александр. Взял снимки в руки, стал внимательно рассматривать. Подозреваемого киллера, похожего на девку, узнал сразу. Таким его примерно и описал Щербина. А вот второй – какой-то весь квадратный, не очень натуральный, являлся, видимо, тем, кто в сине-зеленом пиджаке прыгал перед носом наезжавшей на него машины. Мужику где-то под сорок, спортивный, это видно по лепке лица. Но зачем же ему было такую запоминающуюся хреновину на себя напяливать? А что, подумалось вдруг, может, он хотел, чтоб именно эта деталь и запомнилась? Уничтожить легко, а без пиджака – поди узнай! Потому и фоторобот такой «общий», ординарный.