– Так следы же… Свидетелей по Рогожину.
Наконец в начале шестого все собрались.
По установленному порядку прошли в закрытое помещение, где происходили все важные совещания. Расселись за круглым столом.
– Давайте начнем вот с чего, – сказал Денис. – С Александром Борисовичем вы все знакомы. Он сегодня здесь потому, что, как мы можем предположить, именно ему поручит Константин Дмитриевич Меркулов дальнейшее расследование дела Рогожина. Это, Юра, к тому, о чем мы уже с тобой рассуждали. Все, что нам было известно до настоящего момента, я уже изложил в Генеральной прокуратуре. А теперь мы должны вооружить Александра Борисовича всем остальным, что удалось раздобыть сегодня. Ну что, может, с тебя, Юра, и начнем?
– Давай с меня, – вздохнул Гордеев. – Значит, что имею… А имею я на сегодняшний день следующее: соглашение с клиенткой на ведение защиты, довольно скромный аванс и весьма нечеткую картину происшествия. То есть предельно четкой она представляется только официальным лицам – в первую очередь ведомству, в котором трудился покойный. Кроме того, я имею явную заинтересованность службы безопасности господина Аронова в том, чтобы частное расследование указало на возможных убийц. Зачем это нужно – вопрос тонкий и пока окончательно для меня неясный. Далее, имеется неофициальное предупреждение мне не отвлекаться на посторонние дела, к примеру, на того же Мамедова, дополненное попыткой мордобоя. Что еще? Ах, ну да, чуть не забыл о самом главном: имеется горячая заинтересованность некоего круга лиц. Называю их: Осетров, ФСБ, Воеводина, где служит – пока вопрос, Зайцева – то же самое. И наконец, незаинтересованные лица. К ним относятся полковник Караваев, отказавший адвокату в аудиенции, и майор Машков, всячески уклоняющийся от помощи мне. Это то, что имеется. А вот чего нет. Во-первых, нет самого дела, возбужденного межрайонной прокуратурой Восточного округа. Ибо оно, как мне стало сегодня известно, больше двух недель назад по указанию прокурора города Москвы передано в Следственное управление. Я звонил им, был на приеме у замначальника управления, ответ был ну просто потрясающим по своему бесстыдству. Сказали, что дело находится в производстве у следователя Самсонова, который в настоящее время пребывает в служебной командировке, после чего, вероятно, уйдет в кратковременный отпуск, связанный с необходимостью лечения. Со здоровьем у него в последнее время что-то не так, видите ли. Но суть в том, что уголовное дело, по мнению руководства Управления, будет скорее всего прекращено. Причина? Нет оснований сомневаться в выводах баллистико-криминалистической и судебно-медицинской экспертиз. Явный суицид. Когда же я заявил о некоторых частных выводах судмедэксперта, товарищи сделали очень большие глаза и сказали, что ни о чем подобном они даже и не слышали. Точка. Разговор окончен. По поводу же пенсии осиротевшему ребенку мне порекомендовали обратиться в Управление кадров.