Лексу пришлось объяснить Труди, что случилось, поминутно заверяя рассерженную «Зою», что никакой Бойл на нее не нападал. Труди была в отчаянии, но быстро успокоилась и даже начала отзываться на имя «Мелани» — ассистентки Зои, которую в ней видела Фейт.
— Но я как-то искала информацию о временной амнезии для одной из книг Фейт и знаю, что она должна быть вызвана более серьезной травмой, ударом, который повредил бы мозг, — высказала ассистентка свои сомнения. — В том, что вы говорите, нет никакого смысла.
— Вы правы, конечно, — согласился доктор, — но не забывайте, что мозг — таинственный орган.
Многие исследователи пытались разобраться в том, как он работает, но по-прежнему в этом вопросе больше загадок, чем разгадок. Эта героиня — женщина, которую пациентка знает как саму себя, женщина, созданная ее воображением, такая, какой ей самой хотелось бы быть. Это ведь ее последняя книга?
Труди кивнула.
— Да. Она собиралась сесть за вторую, когда закончится рекламный тур.
— Значит, ее голова все еще занята этой книгой.
Плюс эта постановка. Она выбрала гардероб Зои, она все время думала о том, что будет делать в роли своей героини. Удар при падении и послужил тем самым толчком, который помог ей очутиться в мире собственных фантазий.
В шоке от всего услышанного Лекс выдохнул:
— Так она думает, что ловит вора в моей гостинице?
Из всего, что навалилось на него за нынешний год, это самое безумное происшествие. Лекс не знал, что и думать.
— Но что нам делать? Подыгрывать ей? Или пытаться объяснить, кто она?
— Ни в коем случае! — воскликнул доктор. — Боюсь, вам придется подыгрывать. В противном случае она еще глубже погрузится в мир фантазий, спрячется там от реального мира. Фейт сама вспомнит все, когда будет готова.
Лекс сглотнул. Черт, как же ему хотелось выругаться!
— И когда это, по-вашему, случится?
Доктор грустно улыбнулся.
— Вопрос на миллион долларов, Лекс. Это может случиться через минуту, через неделю, через месяц. Кто знает, когда? Если этого не произойдет за неделю, советую обратиться к невропатологу, хотя я не уверен, что он сможет помочь. Боюсь, это состояние — ее подсознательный выбор. Доктор посмотрел на Труди. — Вы сказали, пациентка нервничала перед этой вечеринкой?
— Да, — кивнула девушка.
Гивенс задумался.
— Давайте подождем неделю. У нее есть семья, муж, которым надо сообщить?
— Нет, — ответила Труди. — Родители умерли, а она была единственным ребенком. О других родственниках я ничего не слышала.
— Понятно.
Труди потерла лоб и начала мерить шагами крошечную приемную.
— О, черт, — пробормотала она.