«Мы бы здесь легли костьми, но с незваными гостьми много больше хлопот и мороки…»
— Уже поздно, — сказал гроссмейстер Эфраим, сняв знаменитый тюбетей и вытирая им лысину. Золотое шитье царапало кожу, оставляя красные полоски, но это, судя по блаженной ухмылке, ничуть не занимало престарелого некроманта. — Сударыня, вы, должно быть, утомились? Моя гостевая спальня в вашем распоряжении. Уверен, ваш чудесный лошак легко доставит вас в башню!
Гиббус тихонько заржал, радуясь комплименту.
— А вы, ваше чернокнижие? Мой мирабил без труда снесет двоих!
Быстро сообразив, что рано обрадовался, Гиббус фыркнул и сделал вид, будто умирает от голода. Ткнувшись мордой в заросли болиголова, он громко зачавкал, пуская зеленые пузыри. Любой конюх, не разбирающийся в природе мирабилов, кинулся бы спасать глупое животное от ядовитой пищи, но хозяйка отнеслась к капризам лошака без интереса. Таких, как Гиббус, овсом не корми, дай сожрать торбу бешеницы, корыто цикуты или объесться белены. Анри в данном случае удивляло другое. Фрося, конечно, двужильный, тянется — не рвется, но в его почтенном возрасте отдых требуется даже самым бодрым, самым манообильным чародеям. Вон бычок Мускулюс поперек себя шире, как любой последователь Нихоновой школы, а зевает во весь рот…
Водрузив тюбетей на прежнее место, Эфраим отрицательно покачал головой:
— Я, голубушка, хотел бы спуститься к озеру. Здесь чудесные виды, особенно лунными ночами. Говорят, испарения Титикурамбы продлевают жизнь и излечивают сорок восемь смертельных заболеваний, включая пятнистую хандру. Дождь, к счастью, прекратился, погода чудесная…
— Разрешите составить вам компанию?
Эта безумная идея посетила вигиллу, как арест-команда Тихого Трибунала: без предупреждения, поставив перед фактом. Гроссмейстер ничем не дал понять, что желал бы прогуляться вдвоем; напротив, Фрося был безукоризненно любезен, заботясь об отдыхе усталой дамы. Но сердце подсказывало — глава Совета втайне не возражает перекинуться с гостьей словечком в отсутствие свидетелей.