— …именно вас, друг мой! Разумеется, не вас лично, а Надзор Семерых в целом. Вы никогда не задумывались, почему характер действий и методы Надзора не меняются в течение веков? Не всем эти методы кажутся правильными, многие считают, что деятельность ордена-невидимки препятствует развитию ряда отраслей Высокой Науки; есть обиженные, есть противники… Пора бы задуматься, тоньше подойти к решению отдельных вопросов. В капитул приходят новые люди, со своими взглядами, идеями, болью, страхами… И тем не менее все остается по-прежнему. В чем причина?
Гроссмейстер сделал многозначительную паузу, отхлебнул глоток вина. Барон с вигиллой остановились в трех шагах, не решаясь прервать монолог его чернокнижия. Слова Эфраима предназначались не им, но гросс вещал в полный голос, слышать его мог любой желающий — что, похоже, ничуть не волновало великого некроманта.
— А я вам отвечу! В именах. В традиционных именах, чужих номенах, принадлежавших отцам-основателям Надзора, которые всякий раз принимают на себя новые члены капитула. Это не проходит бесследно: имя накладывает отпечаток. Нет, вожди Надзора не пересаживают имена в полном объеме судьбоносных вибраций, но частично, в основе… Если можно трансплантировать имя — почему нельзя сделать подобную операцию с другими спутниками личности? С духом? С тенью? Вот я и говорю: номенклатурная традиция Надзора Семерых подтолкнула Чурих…
С пронзительной торжественностью взвыли трубы. В дальнем конце залы, на маленьком подиуме, объявился квартет герольдов Ордена Зари. Как и следовало ожидать, двое — в млечно-белом, двое — в угольно-черном облачении. Звуки труб вторично огласили залу, герольды замерли, и на подиуме возник важный, как ликтор-новобранец, старичок. Внешностью он отдаленно смахивал на графа Ле Бреттэн. «Флаг-канцлер Ордена», — шепнули за спиной. Одет флаг-канцлер был просто, без украшений. Только знаток, каким являлся фон Шмуц, мог по достоинству оценить и безукоризненно сшитый черный камзол, и панталоны белого атласа. Небось на одних портных разориться можно…
В руках старичок держал устрашающих размеров свиток.
— Дамы и господа! — Бас у флаг-канцлера оказался зычный, командорский, заполнив всю залу целиком. — От имени Ордена Зари рад приветствовать вас…
Официальных речей Конрад не любил, а потому перенес внимание на стаканчик с ромом. В результате канцлерский спич благополучно прошел мимо ушей барона; лишь время от времени долетали отдельные пассажи. В частности, выяснилось: кроме Конрада с Анри, прокуратора Цимбала и председателя Сэркиса, в совете попечителей приюта состоят также гроссмейстер Клофелинг, лейб-малефик Мускулюс (сам из приютских, малефик в момент оглашения прослезился), капитан Штернблад…