Тогда же герцог, как человек основательный, приказал оцепить всю площадь и перекрыть все дороги, ведущие из города, а затем принялся отлавливать воров, словно крыс, и предавать их смерти принародно – и в городе, и в замке Ангулем.
После той чистки довольно долго на улицах города царило спокойствие, однако прошло время, и «крысы» частью вернулись, а частью завелись снова. Правда, тому имелись свои объяснения – на границах герцогства было неспокойно, чувствовалось нарастающее напряжение, ведь каждый монарх из рода Рембургов затевал против Ангулемов большую или малую войну, а за время правления Ордоса Рембурга Четвертого такой войны еще не было. Теперь все шло к тому, что она начнется.
Ордос Четвертый спал и видел, как расчленит герцогство на несколько графств, которые станут исправно платить в королевскую казну хороший налог, а не теперешнюю «подачку на бедность».
Ангулемский платил королю по половине серебряного рилли с каждого золотого дуката, в то время как полноценные вассалы выплачивали по пять рилли. Из-за большого размера герцогства общая сумма его налогов была достаточно велика, однако в голове Ордоса Четвертого вертелась сумма, которую он мог бы получать, будь на месте несговорчивого герцогства несколько преданных ему графств.
Как тут не начать войну, тем более что бюварды четырех королевских армий постоянно твердили – пора наказать Ангулемского. Того же требовали члены королевского совета, самые влиятельные вельможи королевства. Они надеялись ухватить самые лакомые кусочки пирога под названием герцогство Ангулемское, поэтому обеими руками голосовали за войну.
Помня об опыте войн против Ангулемов, король не стал действовать сгоряча. Он не выдвигал герцогу ультиматумов, не разрывал договоров, а лишь издал указ о наведении порядка вдоль торговых путей королевства и под этим предлогом отправил к границам герцогства пятнадцать тысяч гвардейцев.
Разумеется, герцогу Ангулемскому пришлось уравновесить этот отряд, послав к границе войска, а король через какое-то время во всеуслышание объявил, что желает поохотиться в южных предгорьях своего владения, и начал собирать корпус сопровождения из двадцати тысяч гвардейцев.
Эти события вынудили герцога Ангулемского оставить повседневные дела, и он месяцами пропадал у северных окраин, не появляясь в фамильном замке и совсем забросив Ливен.
Оставшиеся без присмотра городские чиновники разворовывали казну, стражники занимались сводничеством, в городе стало больше воров, а от привязчивых проституток некуда было деться: нарушая законы, они выходили из кварталов, в которых им было предписано находиться, и пытались ловить клиентов даже на Рыночной площади.